Реализация национальных экономических интересов Вьетнама в международном сотрудничестве

Категорія (предмет): Міжнародна економіка

Arial

-A A A+

Введение.

Раздел 1. Теоретические основы формирования и защиты национальных интересов.

1.1. Сущность и эволюция национальных интересов.

1.2. Виды национальных интересов и их характеристика

1.3. Механизм защиты национальных интересов.

Раздел 2. Исследование национальных интересов Вьетнама.

2.1. Роль Вьетнама в мировой экономике.

2.2. Анализ национальных интересов Вьетнама.

2.3. Современные особенности защиты национальных интересов Вьетнама.

Раздел 3. Пути повышения эффективности механизма защиты национальных интересов Вьетнама.

3.1. Реализация национальных интересов Вьетнама в двухсторонних торгово-экономических отношениях.

3.2. Рекомендации относительно внешнеэкономической политики страны.

Выводы.

Список использованной литературы.

Введение

Нации или же нарды это реальность социальной жизни. Государство, как свидетельствует исторический опыт пытается бороться против многонациональности путем запретов и репрессии (в настоящее время на основе отрицания реального существования нации) или же под благовидным предлогом создания единой нации пытается достичь тех же целей. Имеется и другой вариант, когда государство вырабатывает определенную политику по их обустройству в одном государстве. Всё это сопровождается национальными движениями, которые обосновываются и оправдываются национальными интересами. Национальная политика должна быть политикой обустройства всех народов в государстве, с учетом их интересов, культуры и традиций. Отсюда актуальность анализа национальной проблематики, в том числе и национальных интересов. При этом в первую очередь необходимо определиться с сущностью и существованием нации, как реального субъекта общественных отношений, исторического развития. О национальных интересах как содержательном понятии, относящемся к народам, к общностям с наиболее видимыми и принятыми всеми признаками, такими, как общность культуры, языка, исторических судеб, можно говорить при принятии тезиса о субъектных качествах народов.

Актуальность. Формирование национальных интересов и их реализация — весьма сложный процесс, на который оказывают влияние многие объективные и субъективные факторы. Эта задача тем более трудна для сегодняшнего молодого вьетнамского общества, которое лишь формируется, поднимается на ноги, делает свои первые шаги.

Только на основе правильно истолкованных национальных интересов возможны как выбор пути внутриполитического развития, так и выработка внешнеполитического курса, определение приоритетов внешнеполитической деятельности.

Открытие Вьетнама внешнему миру, доступ населения к информационным потокам, расширившиеся человеческие контакты, демонстрационный эффект резко усилили проникновение в страну западных идей, особенно в умы молодежи. Марксизм-ленинизм, даже в национальной оболочке идей Хо Ши Мина, все меньше стал подходить для обоснования практики, и задача интеграции с внешним миром получила приоритет перед прежними ценностями. По оценке многих исследователей, при снижении роли марксистской идеологии в ее местной интерпретации молодые руководящие кадры во Вьетнаме все сильнее привержены западным, в том числе материальным, ценностям, хотя Север и Юг страны еще сильно различаются в этом отношении.

Несмотря на все происшедшие изменения, к пересмотру и даже классификации модели развития собственной страны вьетнамские руководители подходят крайне осторожно. Во Вьетнаме, как стране с восточной традицией государственности, не приняты резкие и поспешные движения в политике, особенно в случае трансформации общественных устоев. Эта традиция предохраняет власти от неверных действий, оставляет определенную свободу маневра. В политическом руководстве страны сохраняется практика принятия решений на основе консенсуса, выражающаяся в балансировании и согласовании интересов представителей различных слоев и групп общества. Они формируют временные альянсы, чтобы не пропустить нежелательного кандидата или решение, и тем самым выступают в роли важного предохранительного клапана, определяют содержание и динамику государственного управления и партийной линии.

Тема: «Реализация национальных экономических интересов Вьетнама в международном сотрудничестве».

Цель: раскрыть реализацию национальных экономических интересов Вьетнама в международном сотрудничестве.

Исходя из поставленной цели исследования мы ставим перед собой следующие задачи:

— анализ теоретических основ формирования и защиты национальных интересов;

— исследование национальных интересов Вьетнама;

— показать пути повышения эффективности механизма защиты национальных интересов Вьетнама.

Объектом исследования являются национальные экономические интересы Вьетнама.

Предметом исследования являютсяактуальные теоретические положения к проблеменациональных экономических интересов Вьетнама в международном сотрудничестве

Структура работы: работа состоит из введения, 3 разделов, выводов и списка использованной литературы (44 источника) и имеет общий объем 106 страниц.

Раздел 1. Теоретические основы формирования и защиты национальных интересов

1.1. Сущность и эволюция национальных интересов

Включение проблемы природы и социальной роли национальных интересов в предметное поле социальной философии обусловлено как логикой развития теоретического обществоведения, так и особенностями современной практики национального бытия и межнациональных отношений. Для многих стран в конце 20-го века стали характерными процессы национального самоопределения, национальные и националистические движения, межнациональные конфликты и войны. Преодоление последствий межнациональных конфликтов и недопущение новых обострений обстановки на национальной почве — одна из важных задач государственной власти.

Эффективная деятельность в этом направлении предполагает интенсивную исследовательскую работу. Исследование сущности и существования национальных интересов имеет важное значение для понимания содержания произошедшего в 90-е годы в сфере жизнедеятельности народов, выявления логики развития межнациональных отношений в периоды социальных трансформаций. В 90-е годы феномен национальных интересов стал чуть ли не основной предпосылкой и мотивом для национальных движений. Национальный интерес стал ведущим объяснительным принципом не только национальных, но и националистических движений и выступлений. При этом, национальные интересы, как явление, существующее в сфере жизнедеятельности народов, в основном, анализируется в рамках политологических, социологических или этнологических исследований. В то же время, в рамках социально-философского, дискурсивного анализа национальные интересы не нашли должного своей роли внимания, не стали предметом социально-философского осмысления.

Исследование сущности и существования национальных интересов, содержания и форм, выполняемых функций и социальной роли имеет как теоретическое, так и практическое значение. Знание содержания и тенденций изменения понимания национальных интересов, приоритетов и ценностей национального бытия и межнациональных отношений является одним из немногих средств прогностического анализа межнациональных отношений. Актуальность такой задачи очевидна, связано это с недостаточным теоретико-методологическим обоснованием национальных интересов и соответственно неадекватной политикой в сфере национальных отношений. Все это и делает проблему теоретического осмысления национальных интересов, феномена сущности и существования одной из наиболее актуальных в современном обществоведении.

Изучение тематики связанной с проблематикой межнациональных отношений, с определением содержания национальных интересов, наиболее активно ведется в рамках политической социологии, политологии, социологии конфликта. Необходимо отметить так же традиционность рассмотрения национальных интересов в контексте государственных интересов, т.е. явления существующего в межгосударственных отношениях. Но национальные интересы существуют и как элемент жизнедеятельности наций как этнических обществ. В таком качестве национальные интересы рассматриваются лишь в отдельных работах. Исторически, впервые на наличие таких интересов, на необходимость их учета указывалось у теоретиков социалистических движений ХІХ-ХХ вв. (Э. Ренана, Р. Шпрингера, К. Каутского, Р. Люксембург, В.И. Ленина и др.)

Проблема национальных интересов, как правило, в той или иной степени рассматривается при принятии тезиса субъектной природы или же проявления деятельностного существования нации. Более всего это характерно для дореволюционной отечественной философии и этнопсихологии (Н.Я. Данилевский, В.С Соловьев, Н.А. Бердяев, Г.Г. Шпет, Д.С. Овсянико-Куликовский и др.).

В советский период эта проблема практически игнорировалась, хотя и декларировались права народов, то есть можно было говорить о признании субъектных свойств народов. Тем не менее, в теоретическом и историко-социологическом плане работы Ю.В.Арутюняна, Э.А.Баграмова, А.О. Бороноева, Т.Ю.Бурмистровой, Ю.В.Бромлея, А.Ф. Дашдамирова, СТ. Калтахчяна, М.И. Куличенко, Ф.Т. Константинова, П.М. Рогачева, М.С. Свердлина, А. А. Сусоколова, СИ. Эфендиева и др. сыграли позитивную роль в разработке многих проблем межнациональных отношений и сохраняют свое значение в настоящее время.

Для понимания сущности и существования национальных интересов большое значение приобрели работы по конфликтам, имеющим своим истоком национальные проблемы. Конфликтная характеристика этих процессов большинством авторов рассматривается в парадигмах западной конфликтологической мысли (К.Боулдинг, ЛКозер, Р.Дарендорф, Г.Зиммель, Р.Парк и др.). В то же время в 90-е годы были проведены исследования межнациональных конфликтов на материалах России и других евразийских стран. Таковы исследования А.В. Дмитриева, А.Г. Здравомыслова, В.В.Ильина, М.В. Иордана, Э.А. Позднякова, В.В. Авксьентьева, А.Б. Дзадзиева, Л.Л. Хоперской, и др.

В решении обозначенной проблемы решающее значение имеет разработка теоретических вопросов субъектности нации. Эти вопросы народов разрабатывалась в трудах Р.Г. Абдулатипова, А.Г. Агаева, В.Х. Болотокова, А.И. Доронченкова, Г. С. Денисовой, М.И. Иордана, М.М. Кучукова, В.В. Мархинина, М.Н. Росенко, Г.П. Предвечного, О.И. Шкаратана, Р.Д. Хунагова и Ф.С Эфендиева и др.

Национальные интересы — это осознанные потребности государства, определяемые экономическими и геополитическими отношениями данного государства в данную эпоху, культурно-историческими традициями, необходимостью обеспечения безопасности, защитой населения от внешней угрозы и внутренних беспорядков, экологических катастроф и т.д. Сам термин "национальный интерес" пришел в российскую политологию из западной англоязычной политической литературы, в которой он имеет значение "государственного интереса"[1].

Национальные интересы — понимают преимущественно как интересы государственные, поскольку западные страны представляют собой мононациональные государства (не столько в этническом аспекте, сколько в социальном). Нация представляет двуединство гражданского общества и государства. По умолчанию национальный интерес предстает как обобщающий интерес, который снимает противоречие между интересами государства и гражданского общества. В осмыслении национального интереса теоретический приоритет имеет школа "политического реализма", в которой интерес определяется прежде всего внешнеполитическими условиями. Исключение из концепции национального интереса внутриполитических факторов "реалистами" объясняется тем, что данная группа проблем относится к сфере так называемого "общественного интереса", т.е. интереса, определяемого различными сегментами гражданского общества. В отечественной же политологии выявляются расхождения принципиального порядка как в понимании этой категории, так и в формулировании национальных интересов.

Содержание национальных интересов в большей степени будет раскрыто в контексте внешнеполитических условий. По отношению к окружающему внешнему миру национальные интересы выражаются в совокупности внешнеполитических интересов государства, которые различаются по своей важности для его жизнедеятельности. Различается фиксированное (неизменное постоянное) и переменное содержание национального интереса. Неизменная часть включает задачу обеспечения внешней безопасности государства. Переменное же содержание рассматривается через призму национальных традиций, личностных качеств политических руководителей, тенденций в экономической, социальной сферах общественной жизни и т.д. Реальные материальные и политические потребности в развитии государства могут меняться, а вместе с ними меняются соответственно интересы, цели, средства и внешнеполитическая деятельность. Смена потребностей и интересов государства ведет к смене и идеологических ценностей.

1.2. Виды национальных интересов и их характеристика

Сам термин "национальный интерес" пришел в российскую политологию из западной англоязычной политической литературы, в которой он имеет значение "государственного интереса". Национальные интересы — понимают преимущественно как интересы государственные, поскольку западные страны представляют собой мононациональные государства (не столько в этническом аспекте, сколько в социальном). Нация представляет двуединство гражданского общества и государства. По умолчанию национальный интерес предстает как обобщающий интерес, который снимает противоречие между интересами государства и гражданского общества. В осмыслении национального интереса теоретический приоритет имеет школа "политического реализма", в которой интерес определяется прежде всего внешнеполитическими условиями. Исключение из концепции национального интереса внутриполитических факторов "реалистами" объясняется тем, что данная группа проблем относится к сфере так называемого "общественного интереса", т.е. интереса, определяемого различными сегментами гражданского общества[2].

В отечественной же политологии выявляются расхождения принципиального порядка как в понимании этой категории, так и в формулировании национальных интересов.

Содержание национальных интересов в большей степени будет раскрыто в контексте внешнеполитических условий.

По отношению к окружающему внешнему миру национальные интересы выражаются в совокупности внешнеполитических интересов государства, которые различаются по своей важности для его жизнедеятельности.

Различается фиксированное (неизменное постоянное) и переменное содержание национального интереса. Неизменная часть включает задачу обеспечения внешней безопасности государства. Переменное же содержание рассматривается через призму национальных традиций, личностных качеств политических руководителей, тенденций в экономической, социальной сферах общественной жизни и т.д.

Реальные материальные и политические потребности в развитии государства могут меняться, а вместе с ними меняются соответственно интересы, цели, средства и внешнеполитическая деятельность. Смена потребностей и интересов государства ведет к смене и идеологических ценностей.

К числу важнейших национальных интересов относятся:

— завершение процесса становления России в нынешних границах как современного российского государства, т.е. выгодная для РФ <реорганизация> постсоветского пространства и создания вокруг него пояса дружественных государств;

-дальнейшее сокращение угрозы крупномасштабной войны, укрепление стратегической стабильности, последовательная демилитаризация российско-НАТОвских отношений;

— предотвращение конфликтов, управление кризисами, урегулирование споров в пространстве бывшего СССР;

— включенность в мирохозяйственные связи на максимально выгодных для национальной экономики условиях.

Второй уровень охватывает отдельные, относительно частные, хотя и важные сами по себе интересы государства в сфере международных отношений.

В общественном развитии в прошлом и теперь велика и незаменима роль интереса. Еще Гельвеции отметил, что «если физический мир подчинен закону движения, то мир духовный не менее подчинен закону интереса. На земле интерес есть всесильный волшебник, изменяющий в глазах всех существ вид всякого предмета». Интерес лежит в основе действий людей, социальных общностей. Без интереса нет экономического и социального прогресса общества. Внешняя политика государства строится на базе его национальных интересов, поэтому так важно правильное понимание национальных интересов государства. В чем же они заключаются?

Формирование национальных интересов и их реализация — весьма сложный процесс, на который оказывают влияние многие объективные и субъективные факторы. Эта задача тем более трудна для сегодняшнего молодого вьетнамского общества, которое лишь формируется, поднимается на ноги, делает свои первые шаги. «…Национальные интересы, — подчеркивает украинский ученый В. Кириченко, — это интегральное выражение интересов всех членов общества, которое реализуется через политическую систему. Эти интересы объединяют интересы каждого человека, общества в целом. При этом имеются в виду интересы не вообще граждан, которые принадлежат к данному обществу, а каждого гражданина отдельно, интересы национальных, социальных, политических групп и интересы государства»[3]. Идеей, которая консолидирует эти интересы и делает их национальными, является идея государства как отчизны всех граждан, которые связали свою судьбу с вьетнамской землей и причастны к созданию на этой земле общества, опирающегося на исторические традиции и достижения современной цивилизации.

— гарантирование суверенитета, государственной независимости,

самостоятельности;

— поддержание территориальной целостности страны и нерушимости ее границ;

— достижение надежной безопасности во всех ее измерениях — военно-политическом, экономическом, гуманитарном и т. п.;

— преодоление экономического кризиса и интенсивное развитие народного хозяйства, достижение высокого, стабильного жизненного уровня населения;

— создание правового демократического государства, которое

интегрировалось бы в европейскую и мировую общности;

— обеспечение национального согласия, политической и социальной стабильности, гарантий прав человека, национальных меньшинств и наций;

— налаживание нормальных добрососедских отношений со странами ближнего и дальнего зарубежья, поддержка правил международного сосуществования, проведение политики мира и сотрудничества, активное участие в борьбе за реализацию общечеловеческих интересов.

1.3. Механизм защиты национальных интересов

Национальные интересы — это явления самосознания конкретного народа, в котором выражено понимание нацией должного в своем положении, места в структуре социальной системы, отношений с государством, с другими этносами, определения возможных целей и идеалов определяющих активность общности. Социальная сущность национальных интересов определяется их ролью в стимуляции активности и мобилизации национальной общности, детерминацией характера межнациональных отношений [4].

Понятие "национальные интересы" как категории социальной философии может использоваться при деятельностной характеристике нации. Нация при этом описывается как субъект истории, государственности, форм организации общественной жизни, отношении с другими народами и странами, а национальные интересы как феномен национальной жизни, предпосылка и основа реализации нацией своих субъекных качеств.

Содержание национальных интересов, и вместе с тем и историчность, и конкретная определенность детерминированы следующими объективными обстоятельствами:

а) положением нации в системе межнациональных отношений;

б) состоянием основных сфер жизнедеятельности нации;

в) существующей формой государственности.

Субъективной основой формирования того или иного понимания национальных интересов является активность государства, партии, социальных групп, идеологов нации.

Национальные интересы историчны изменением приоритетов национального бытия, мотивами и целями деятельности нации, отношениями с другими народами. Постоянным элементом, определяющим содержание национальных интересов, является идеология самоопределения, самоорганизации и самоуправления народов. В мононациональных странах национальные интересы имеют главной целью и ценностью бытия нации — создание национального государства. В многонациональных странах, при распаде империи возникает проблема определения форм реализации субъектных прав. Но понимание национальных интересов может принять и националистический характер, тогда востребованным становится национальный популизм.

В многонациональном социальном организме сосуществуют народы с сознанием собственных интересов. Такое государство может стабильно функционировать, лишь при наличии в самосознании народов, сознания общности основных, жизненно важных интересов. На этой основе формируется сознание возможности и необходимости общей государственности. При отсутствии сознания общности национальных интересов многонациональное государство имеет предпосылки для различного рода потрясений и распада.

Экономическая и политическая жизнь современного общества не обходится без лозунгов, которые в наиболее сжатой форме отражают господствующие в нём идеи, мысли и взгляды, т.е. общественное сознание.

В различное время “защита национальных интересов” может принимать языковую, культурную, религиозную, военно-политическую, социальную и другие формы. Однако всё это – лишь внешняя сторона данного лозунга. Его действительное содержание составляют материальные интересы тех, кто сознательно спекулирует фразами о якобы общей и единой для всех национальной идее, как только эти интересы ставятся под угрозу ходом развития политических событий в государстве.

Таким образом, национальные интересы неизбежно становятся экономическими интересами различных классов, слоёв, кланов и групп общества, а их защита приобретает священный ореол защиты “национальной” собственности. При этом одним из главных врагов, угрожающих данным интересам, является иностранная конкуренция, поэтому, как только заходит речь о либерализации украинской экономики, крики о “защите национальных интересов” слышны особенно громко: вырабатывается специфический рефлекс.

Раздел 2. Исследование национальных интересов Вьетнама

2.1. Роль Вьетнама в мировой экономике

Современный Вьетнам – одна из самых динамичных, быстро развивающихся стран Азии. Главная цель, которую поставило руководство государства перед народом – это ускорение индустриализации и модернизации страны.

В соответствии с разработанной при непосредственном участии руководства Коммунистической партии Вьетнама "Стратегией развития" страны к 2020 г. Вьетнам должен стать современным, индустриально развитым государством, а в долгосрочной перспективе — в XXI веке — Вьетнам "…должен встать вровень с развитыми странами мира". "Сейчас есть шанс, которым надо воспользоваться — говорил генеральный секретарь КПВ Нонг Дык Мань на IX съезде партии, — преодолеть все вызовы, испытания, мощно развиваться в новом веке, чтобы XXI век стал веком, когда наш народ продолжил бы добиваться крупных побед в деле строительства социализма и защиты Родины, поставил бы нашу страну вровень с развитыми странами в мире"[5]. В 2002 г. все было подчинено этой цели, причем внешняя политика целиком обслуживала внешнеэкономические задачи.

По темпам развития экономики страна занимает второе место в Азии после Китая. Особенно быстро растет промышленность — на 14% в первом полугодии по сравнению с тем же периодом 2002 г. Притом наибольший прирост у негосударственного сектора экономики — около 20%, и сектора, целиком работающего за счет иностранных инвестиций рост — почти в полтора раза. Прирост ВВП в 2002 г., по оценкам экспертов (на момент подготовки этой статьи итоги 2003 г. еще не были подведены), составил шесть процентов.

Официальные справочники приводят даже более высокую цифру -7%. Во Вьетнам поступает много зарубежных инвестиций, причем большинство инвесторов — из азиатских стран. Иностранных предпринимателей привлекает прежде всего социально-политическая стабильность во Вьетнаме, репутация "самой безопасной страны в регионе", особенно пропагандируемая вьетнамскими средствами массовой информации, а также сравнительно выгодные финансовые условия, предлагаемые инвесторам.

В то же время Вьетнам пока продолжает оставаться в ряду бедных стран: 40% его населения живет за чертой бедности, разрыв в доходе богатых и бедных семей составляет пропорцию 10:1; по сумме среднего дохода (400 долл. на душу населения) он занимает 120-ю позицию из 162 стран [6].

Вместе с тем качество жизни населения постепенно повышается. Средняя продолжительность жизни во Вьетнаме — более 68 лет, грамотных среди взрослого населения — более 90%. По числу бедных Вьетнам находится на 43 месте из 89 развивающихся стран, также улучшив показатели 2001 г.

Вьетнам относят к числу самых неблагоприятных государств в мире. В Азии он в этом качестве, как считают специалисты, уступает только Индонезии и намного опережает Китай и Россию. Положение с коррупцией в стране настолько серьезное, что генеральный секретарь ЦК КПВ Нонг Дык Мань был вынужден заявить летом 2002 г., что если партия не справится с коррупцией, она потеряет власть. Аналогичные высказывания сделали вслед за ним и другие высокопоставленные чиновники и функционеры СРВ. Именно в контексте борьбы с коррупцией следует рассматривать решение властей, принятое в январе 2002 г., проводить ротацию высокопоставленных чиновников каждые три года. Этот шаг — часть более широкой административной реформы, осуществляемой в стране.

В соответствии с концепцией этой реформы в 2002-2003 гг. произведены значительные перетасовки в структуре правительства СРВ. Были созданы три новых министерства, в том числе природных ресурсов и окружающей среды, почты и телекоммуникаций. Таможенная служба была переподчинена министерству финансов. Местные власти получили больше прав при принятии экономических решений. Эта мера принята, в том числе, в целях стимулирования притока прямых иностранных инвестиций в страну.

Вьетнам не на словах, а на деле стремится войти в ряды государств с современной экономикой. Так, в стране всерьез занимаются развитием атомной энергетики, правительство уже приняло решение о строительстве своей атомной электростанции. В 2017 г. будет пущен ее первый блок. На возведение АЭС потребуется 1,5-2 млрд. долл. инвестиций, которые в основном должно выделить вьетнамское государство. Институт ядерной энергии и министерство промышленности СРВ рассчитали, что для удовлетворения нужд страны в электроэнергии к 2020 г. мощность этой станции должна достичь 1200-4000 МВт. Уже намечены места для будущей строительной площадки — это Куангбинь, Фуйен, Биньтхуан или Ниньтхуан [7].

В социально-экономическую стратегию на 2001-2010 гг. заложено также строительство крупного гидроузла в провинции Шонгла. Реализация этого проекта обеспечит поставку электроэнергии для промышленности и воды — для сельского хозяйства. С помощью гидроузла будет осуществляться контроль за наводнениями — традиционным для страны стихийным бедствием. Новая крупная ГЭС «…стимулирует социально-экономическое развитие и повысит безопасность и обороноспособность на северо-западе Вьетнама».

X съезд правящей во Вьетнаме коммунистической партии в апреле 2006 г. подтвердил ее приверженность идеям социализма. При этом для Вьетнама характерна особенность, которой обладают немногие страны мира, — на его территории длительное время существовали две различные социально-экономические системы. Чтобы лучше представить, как формировались и что представляли собой здесь капитализм и социализм, какое влияние оказывают они друг на друга, сделаем краткий исторический экскурс.

В южной части страны с конца XIX в. в рамках колониального режима (Кохинхина), а в 1955-1975 гг. — отдельного государства (Республика Вьетнам) реализовывалась капиталистическая модель развития. Типичными явлениями периода существования РВ были разрушение традиционных структур и образа жизни населения, размах коррупции, противоборство за власть разных элитных групп и конфессий, милитаризация гражданской жизни. Главной опорой этого государства служили созданные французами и реформированные американцами армия и полицейский аппарат, а социальную базу составляли крупные землевладельцы и компрадорская буржуазия. Городские центры Юга, особенно Сайгон, при власти Франции включенные в мировое капиталистическое хозяйство, встроились в процесс протоглобализации.

После военной победы коммунистов в 1975 г. сайгонский режим был полностью демонтирован, а прежние элиты эмигрировали на Запад, в первую очередь в США. Новая власть, возглавленная выходцами с Севера, развернула широкомасштабное обобществление частной собственности на Юге, подорвав основы рыночного хозяйства, но не добившись его полной интеграции с социалистическим Севером. Эта, в терминах западных исследователей, "колонизация" привела к глубокому экономическому кризису и социальному параличу южновьетнамского общества, длившемуся до конца 1980-х гг.

Вместе с тем Юг исподволь — не в форме государственной политики, а с началом регулярного общения на уровне семьи — наступает на Север экономически и духовно. Как признают сами вьетнамцы, в этом "реваншистском" движении он несет с собой многие атрибуты квазизападного образа жизни, чуждой массовой культуры, разлагает более аскетический Север и даже "поглощает" его. Действительно, глубоко укорененные на Юге традиции, навыки частного предпринимательства, шире — механизмы капиталистической экономики и присущей ей открытости, свободы в обществе распространились иа Север. Тем самым южное наследие оказалось своего рода "миной замедленного действия" для общественного строя на Севере, дав так называемый отложенный эффект. Это обстоятельство, по нашему мнению, оказалось решающим в выработке политики обновления ("дой мой") и переходе СРВ на рыночную модель развития с конца 1980-х гг. Мы полагаем, что опыт, накопленный в Южном Вьетнаме до 1975 г., внимательно изучен и используется современным руководством страны, помогает определить формы развития капитализма, вне которых негативные аспекты начинают преобладать, а внутренние процессы становиться неуправляемыми [8].

Сегодня от южновьетнамского государства осталась большая эмигрантская община ("вьеткиеу"), которая во второй половине 1970-х и в 1980-е гг. сыграла важную роль не только в сохранении контактов с западным миром, но и оказании материальной помощи, а также идейного влияния на своих родственников во Вьетнаме. С начала 1990-х гг. эти связи были легализованы, активизировались, помогая использованию семейных каналов для развития частного бизнеса и частичному возврату на родину финансовых накоплений, передаче новейших знаний, технологий и опыта.

На Севере страны — в ДРВ с 1955 по 1975 г. и в объединенном Вьетнаме почти до конца 1980-х гг. господствовала система "казарменного социализма" (или "военного коммунизма"). Эта система, сложившаяся в условиях почти 30-летней борьбы за независимость, опиралась на милитаризованное государство с дотационно-распределительной, управляемой жесткими административными методами плановой экономикой. Номинально оно было выстроено по советскому образцу и испытало сильное влияние СССР, но по уровню экономического развития, патерналистскому характеру общественных отношений оставалось, по сути, полуфеодальным, унаследовав в незначительно измененном виде многие механизмы, поведенческие стереотипы, ценности прежних эпох и выступая хранителем национальных традиций.

Классовые интересы беднейшего большинства стали определять политику государства и его отношения с обществом. Это повлияло на порядок распределения материальных благ и место других групп населения в социальной иерархии. Государственный аппарат превратился в прямого поставщика товаров и услуг, избавляя трудящихся от забот о своем будущем и персональной ответственности, но требуя взамен беспрекословного послушания. Государство установило контроль над всеми ресурсами, выбирая, кто ими может пользоваться и в какой степени. Такое положение наряду с большой и часто бесконтрольной помощью стран социалистического лагеря породило крайне негативное явление — психологию иждивенчества, в том числе вызвало низкую производительность общественного труда и хозяйственный застой.

В период суровых испытаний и лишений, в силу географической удаленности и идеологической близости с лагерем социализма эта мобилизационная модель развития с сильным элементом "опоры на собственные силы" была реализована до конца, выполнила свою задачу. Она была определена глубокой экономической отсталостью Северного Вьетнама, отсутствием в нем серьезных очагов капиталистического развития на предыдущем этапе, прочностью устоев сельской общины.

Военная победа над сильнейшим противником, казалось бы, подтвердила эффективность этой модели, но объективно требовала других выводов. Не учтя этого, коммунистическое руководство Вьетнама переоценило свои силы, а также возможности союзников и в итоге допустило серьезные ошибки. Лидеры СРВ сделали ставку на быстрое осуществление программы социалистической индустриализации и подъема экономики в рамках прежней системы, за счет помощи других членов содружества.

При этом расчет строился на том, что опытная и пользующаяся поддержкой населения компартия сумеет перевести патриотический энтузиазм, питавший "антиамериканскую войну", в русло мирного созидания. Согласно установкам IV съезда КПВ (1976) через 20 лет в стране предполагалось в основном завершить построение материально-технической базы социализма.

Однако очень скоро выяснилось, что прежние механизмы не действуют. Не только рядовые граждане не хотели дальше приносить жертвы, не получая должной материальной компенсации тягот, но и революционные кадры оказались не способны справляться с новыми государственными задачами. Бывшие партизаны и армейские командиры, подходившие для войны, были мало знакомы с экономикой и администрированием. Народная власть не оправдала надежд на улучшение жизни масс после наступления мира. Государство, использовавшее авторитарные методы в отношениях с обществом и командный стиль управления экономикой, вышедшее крайне истощенным из долгой войны, оказалось недееспособным. Лишь советская поддержка, пока ее источники не иссякли, и высокая способность власти держать собственное население под контролем, сохраняя уравнительное распределение социальных благ, смягчали последствия непродуманных действий.

Но уже в конце 1970-х гг. КПВ была вынуждена начать рыночно ориентированные эксперименты, а к середине 1980-х скрывать общий кризис плановой экономики и административно-командной системы стало невозможно. Эти эксперименты позволили после провозглашения на VI съезде КПВ (1986) политики обновления начать более радикальные и успешные реформы. Был сделан поворот к децентрализованному механизму действия свободных рыночных сил под контролем государства, к политике открытости вместо прежнего изоляционизма. Это способствовало привлечению крупных иностранных инвестиций, опыта хозяйственного развития и макроэкономического регулирования, кредитов и помощи передовых стран Запада и Восточной Азии.

VII съезд КПВ (1991), приняв в качестве долгосрочной концепции развития вьетнамского общества "Программу строительства социализма в переходный период", формально подтвердил верность КПВ социалистическому выбору. Основы "вьетнамского социализма", согласно этому документу, по-прежнему составляют развитие экономики на базе общественной собственности на средства производства, ликвидация эксплуатации и социальной несправедливости, равноправие всех этнических групп и религий страны. Как показывает дальнейший анализ, ни одно из этих положений на настоящий момент не реализовано и не имеет объективных предпосылок для воплощения в кратко- и среднесрочной перспективе [9].

Однако активное использование социалистической фразеологии, ставка на сохранение "командных высот" в экономике за государством при переходе к рыночной экономике, как представляется, не случайны. Успехи в преодолении кризисных явлений в экономике и обществе наряду с консервативными взглядами стали сдерживать слом прежних порядков. С начала 1990-х гг. заметно проявилось нежелание части лидеров партии расширять масштабы и глубину реформ. Эти настроения доминировали практически до конца десятилетия.

После VIII съезда КПВ (1996), решения которого оказались снова половинчатыми, остро встали вопросы адаптации Вьетнама к процессу глобализации под влиянием регионального экономического кризиса. Руководство страны признало, что у Вьетнама нет иного выбора, как "продолжить интеграцию в мировую и региональную экономику при сохранении независимости и опоры на собственные ресурсы развития". В итоге был принят ряд назревших и долго дебатировавшихся решений. Сторонники умеренных взглядов в КПВ вынужденно согласились, что без ускорения рыночных преобразований, увеличения открытости Вьетнама внешнему миру не удастся обеспечить высокие темпы экономического роста и доверие населения к власти.

Сторонники дальнейших преобразований выступают за широкое использование мирового опыта и связей, занимают более радикальные позиции. Вьетнамских реформаторов отличает прежде всего прагматизм, но они добиваются быстрых перемен, чтобы догнать хотя бы передовые страны Юго-Восточной Азии. Социальной базой реформаторов является неоформленная коалиция интеллектуалов и части партийно-государственных деятелей, которые сумели использовать политику обновления в своих интересах, а также рядовых сторонников рыночной экономики в лице формирующегося среднего класса. По мере продвижения реформ и развития гражданских прав, повышения информированности населения, укрепления правового характера государства эта база стала расти.

Оппозицию им составляют так называемые консерваторы, которые по-своему понимают национальные интересы. Консерваторы в руководстве КПВ и среди членов партии — ортодоксы социализма во Вьетнаме. Проведя жизнь по учению классиков марксизма, они с трудом мирятся с новыми веяниями, требуют сохранения "верности социализму". Ортодоксы хотят получать помощь извне, но опасаются, что либеральные идеи проникнут во Вьетнам и подорвут господство КПВ. В целом рыночную экономику, даже с социалистическими ориентирами, наиболее ортодоксальные деятели считают разрушительной силой, а реформы — путем к подрыву управляемости обществом. Консерваторы, по мнению многих исследователей Вьетнама, представлены коалицией старших партийных идеологов, сотрудников служб безопасности, военных, руководителей государственных предприятий. Они имеют опору среди маргинальных, беднейших слоев населения, в наиболее отсталых районах страны, проигравших от рыночных реформ, поэтому объективно располагают социальным большинством.

Дискуссия вокруг методов и темпов преобразования общества, по сути, отражает борьбу за выбор дальнейшего пути его развития в период после распада биполярного мира. Либеральный реформизм объективно ведет к построениюкапитализма, то есть закономерному возвращению Вьетнама в общецивилизационное русло, а жесткий консерватизм старается сберечь завоевания и ценности социализма советского образца, иначе говоря, ведет страну в исторический тупик. На практике процесс либерализации доминирует, хотя иногда тормозится, даже идет вспять. Ввиду этого объективного противоречия переходного общества и влияния традиций реформы не могут быть здесь слишком быстрыми, тем более соответствовать западным моделям и образцам.

Размежевание в партийной среде, как и в обществе в целом, не случайность. Когда партия приняла всю полноту гражданской власти и привлекла в свои ряды новых членов из бывших военных, они стали привилегированным слоем общества — высокопоставленными чиновниками, руководителями предприятий. Следствием этого стали ослабление связей всех звеньев, особенно верхних, с рядовыми гражданами, отрыв партии от жизни, потеря гласности в работе выборных органов.

Тенденция к трансформации состава и приоритетов самой КПВ еще больше усилилась под влиянием рыночных процессов. Возглавив реформы и не отдав власть своим политическим и идеологическим противникам, партия оказалась обречена на такой результат. Руководившая национально-демократической революцией как авангард трудящихся, обездоленных слоев общества, КПВ постепенно превратилась в партию военно-бюрократической элиты и государственного капитала.

Как видно на диаграммы 2.1., общая доля действующих гражданских служащих и военных среди коммунистов в начале 1990-х гг. оказалась равна 42%. С учетом же отошедших отдел функционеров этот показатель достиг 57%, т.е. большинства. В то же время рабоче-крестьянская прослойка сократилась до 38%. Можно предположить, что в дальнейшем данная тенденция получила развитие. Так, представительство рабочих среди делегатов X съезда КПВ оказалось существенно ниже (2.8%), чем на VIII съезде (8.3%). Видимо, вопрос о расширении рабочего ядра и укреплении пролетарского характера партии утратил актуальность в связи с новым определением роли партии как представителя общенациональных интересов [10].

Именно изменение социального состава КПВ является, на наш взгляд, глубинной причиной поворота в реальных приоритетах, установках партии. Она перешла с ортодоксально коммунистических позиций (с лозунгами "диктатуры пролетариата" и "борьбы двух путей развития как ключевого противоречия эпохи") к фактической защите интересов среднего класса и более зажиточных слоев. Показателен и ведущий лозунг, взятый на вооружение КПВ с началом реформ: "Богатый народ, сильная страна".

Если провести сравнение с принятой в Китае политикой "трех представительств" в компартии, то во Вьетнаме тоже формируется подобный курс. Членам партии после долгих запретов официально разрешено заниматься частным предпринимательством, хотя КПВ по-прежнему осуждает капиталистическую эксплуатацию. Очевидно, что это решение, окончательно оформленное на X съезде партии, лишь признало фактические изменения, возникшие в КПВ и в стране после 1990 г. Скрытый смысл столь коренного поворота, на наш взгляд, намного глубже, а политический контекст тоньше, чем может показаться поначалу. КПВ, как и КПК, стремится не допустить к командным высотам и соответственно в свои ряды представителей крупного частного капитала, но охотно пестует бизнес-элиту такого масштаба внутри себя, т.е. упреждает "перехват власти" прежним классовым противником.

Предлагая в этой форме, а также под лозунгом "тесного сочетания государственных, коллективных и личных интересов" фактически бесклассовую гармонию, КПВ выступает за сохранение общенационального единства. Тем самым она, в частности, стремится скрыть противоречия между основными общественными слоями, группами. В условиях рыночной экономики данные политические технологии позволяют снижать остроту конфликтов между трудом и капиталом посредством компромисса интересов, открывая классам, лишенным собственных политических партий, путь к официальному представительству.

Политика обновления вьетнамского общества, хотя и предусматривала лишь некоторую модернизацию и улучшение прежней системы, привела к изменению вектора развития страны в целом. Проведение рыночных реформ повлияло не только на характер экономических отношений, но и на внутриполитическую обстановку, положение отдельных социальных слоев и классов, внешнюю ориентацию СРВ, для которой основными партнерами стали развитые капиталистические государства.

При заявленном курсе на построение социалистической рыночной экономики усиливаются позиции и роль несоциалистических укладов. В стране созданы институты, основанные на рыночных отношениях и факторах производства, таких как капитал, труд, земля. Капиталистический способ производства с каждым днем получает все более широкое распространение при сохранении обширного ареала натурального хозяйства. Вместе с тем трансформация вьетнамской экономики из централизованной плановой в рыночную отличается рядом особенностей.

В целом частный сектор здесь, в отличие от других стран с рыночной системой, не занял пока ведущего положения, что отражает структура ВВП и особенно инвестиций, Рост национального богатства в значительной мере зависит от работы государственных предприятий и новых государственных капиталовложений. За первую половину 1990-х гг. вклад госсектора в производство валовой продукции вырос с 31 до 40% и затем, как показывают данные диагр. 2.2., стабилизировался. Все более заметной частью хозяйственного комплекса становится крупный иностранный капитал, доля которого в ВВП за последнее десятилетие выросла вдвое (с 7.4 до 15%)-почти до уровня его инвестиционного вклада [11]. При сокращении позиций кооперативного сектора вследствие распада коллективного хозяйства с начала 2000-х гг. ускорился рост числа предприятий с частной и смешанной формами собственности.

Сокращение государственной собственности происходит путем акционирования в основном мелких предприятий, находившихся в территориальном управлении. В 2003-2005 гг. реструктуризации предполагалось подвергнуть 1/3 оставшихся госпредприятий. Показательно, что при крайне медленном ходе этого процесса 70% акционированных предприятий с 2001 г. продали 65% своих акций в частные руки. По сути, происходит приватизация мелкой промышленности и переход собственности в руки представителей властных элит на местах.

Эти статистические выкладки позволяют говорить о формировании в стране влиятельного государственно-капиталистического уклада как на низовом уровне, так и на верхнем — с опорой на ведущие государственные и смешанные предприятия, в которых преобладает иностранный капитал, а часть (обычно до 30%) принадлежит местной администрации. В такой системе частный национальный капитал играет подчиненную роль, занимаясь обслуживанием первых двух и выполняя функцию социального демпфера с точки зрения обеспечения занятости и поддержания уровня жизни населения.

Частный сектор получил возможности для свободного развития в основном в мелких формах и заметно активизировался с начала 2000-х гг. За 2000-2004 гг. было открыто свыше 100 тыс. новых частных предприятий (за все 1990-е гг. — 45 тысяч) с суммарным уставным капиталом около 16 млрд. дол. США. Данный объем внутренних средств, привлеченных в экономику, оказался значительно выше притока прямых иностранных инвестиций за тот же период и в несколько раз превысил вклад новых частных предприятий за предыдущее десятилетие.

Эта ситуация находит отражение в структуре занятости трудоспособного населения. Государственный сектор фактически не увеличил свою долю — она сохранялась на уровне 9-10% (табл. 2.1.), Иностранные предприятия привлекли часть рабочих рук, но вместе оба эти ведущих сектора обеспечивают лишь 12% общей занятости, хотя генерируют 3/4 инвестиций в экономику страны.

Вся остальная масса трудоспособных граждан занята в частных мелких хозяйствах, прежде всего в аграрной сфере. К концу 2003 г. в частной промышленности и сфере услуг трудилось около 17% всех занятых, т.е. почти в 2 раза больше, чем в государственной промышленности. Следовательно, за годы реформ произошло радикальное перераспределение экономически активного населения. Если раньше свыше 90% его было занято в государственном и коллективном секторах, то затем произошел естественный перелив в частный сектор, способный обеспечить, поднять занятость без дополнительных инвестиций со стороны государства.

Открытие страны внешнему миру, доступ населения к информационным потокам, расширившиеся человеческие контакты, демонстрационный эффект резко усилили проникновение в страну западных идей, особенно в умы молодежи. Марксизм-ленинизм, даже в национальной оболочке идей Хо Ши Мина, все меньше стал подходить для обоснования практики, и задача интеграции с внешним миром получила приоритет перед прежними ценностями. По оценке многих исследователей, при снижении роли марксистской идеологии в ее местной интерпретации молодые руководящие кадры во Вьетнаме все сильнее привержены западным, в том числе материальным, ценностям, хотя Север и Юг страны еще сильно различаются в этом отношении.

Руководство СРВ не воодушевлено как российским путем развития, так и западной демократической моделью. Оно считает, что демократические институты, характерные для классического капитализма, не способны преодолевать разногласия в обществе и обеспечивать эффективность административного управления. Несмотря на понятные сомнения в экономических преимуществах социализма, в высших эшелонах власти мало верят в превосходство и неизбежность другого общественного строя. При подозрительном отношении к капитализму здесь тем не менее считают его основной элемент — рынок — адекватным рычагом достижения социализма, полагая, что данная стадия во Вьетнаме эквивалентна периоду буржуазной революции без либеральной демократии.

Таким образом, рыночным силам в значительной степени отдается регулирование бизнеса и отношений собственности, финансово-денежных потоков, а государство-партия выполняет высшие функции управления, надзора, воспитания и наказания. Оно обеспечивает процесс законотворчества и исполнения законов, представительство граждан и отправление власти. Используя в качестве альтернативы демократии западного образца свод устойчивых моральных и культурных ценностей, высоких нравственных принципов и идеалов, понимаемых как основная сила социализма, партия выступает в качестве их главного хранителя.

КПВ заявляет, что остается у руководства страной, "чтобы обеспечивать права народа и защищать завоевания революции". Категорически отвергая многопартийность и политический плюрализм, вьетнамское руководство считает, что в обществе отсутствует потребность в оппозиционных партиях, поскольку они будут служить лишь интересам враждебных СРВ сил. На этом основании некоторые западные исследователи делают вывод о сохранении здесь прежней социалистической системы. По той же причине — с точки зрения идеологической концепции и методов ее реализации — КПВ считают партией, опирающейся на классическую схему построения социализма в отдельно взятой стране.

Но КПВ реально выступает в роли пока единственного механизма, способного вырабатывать общенациональную политику, согласовывать действие различных сил и исторических традиций в управлении государством, учитывать новые требования. Эта роль особенно важна в условиях зарождения гражданского общества и публичных каналов, которые бы позволяли различным заинтересованным группам обсуждать и принимать на основе компромиссов стратегию национального развития. Компартия, монополизировав политическую арену, объективно нуждается в различных течениях и платформах, которые бы отражали основные спектры общественного мнения, обеспечивали фактический плюрализм, предлагали альтернативные варианты развития.

Не случайно руководство компартии решило, что КПВ должна отказаться от несвойственных ей функций органа государственного управления и выступать в качестве "руководящего ядра", интеллектуального лидера общества. Она стала больше заниматься вопросами долговременной стратегии и тактики общественного развития, переносить акцент с административных усилий на идейно-воспитательную работу, контроль над выполнением принятых решений, кадровое обеспечение реформ. Следовательно, позиция КПВ в обществе также меняется, отличается от той, которая была присуща советской модели социализма.

Ряд западных теоретиков, учитывающих факт эволюции вьетнамского общества в период обновления, говорят о "социализме с капиталистическими чертами". К социализму они относят то, что осталось без глубоких изменений в сфере надстройки, а к капитализму — новые экономические отношения. Устойчивость такой "гибридной" системы, базирующейся на успешном развитии рыночной экономики, обеспечивается за счет сохранения прежних институтов и носителей власти, особенно самой компартии, а также социалистической идеологии.

Собственно, сочетание социализма с рынком под названием НЭП впервые было опробовано, но не прижилось в советской России в 20-е гг. XX в. и часто упоминается руководством СРВ как образец для подражания. Можно предположить, что Ханой, не признавая бесперспективности социалистического строя, пытается реализовать теорию конвергенции двух общественных систем и совместить приемлемые стороны каждой из них. Часть политологов называет данную модель "азиатской", характерной для стран "третьего мира", считая ее тупиковым путем развития, поскольку экономическое отставание при ней не уменьшается, а относительно возрастает.

Вьетнамские коммунисты определяют создаваемое ими общество как "социализм с местной спецификой", но довольно туманно формулируют представления о его содержании и будущем. Поэтому сложно понять, из чего состоит и куда ведет на практике, а не в решениях съездов КПВ создаваемый здесь строй. Объективно это отражает переходный характер вьетнамского общества, вопрос лишь в том, переходный к какому типу системы и как долго он будет длиться. Данный вопрос не нашел пока ответа ни в научной среде, ни у партийных теоретиков. На наш взгляд, сложно предугадать, будет ли легализована утверждающаяся во Вьетнаме разновидность капитализма, утратив свой социалистический антураж.

Одной из главных целей развития современного Вьетнама объявлена модернизация, которая трактуется как ускоренное преодоление отсталости, включая создание передовой промышленности и науки, обеспечение устойчивого развития. Глобализация считается одним из важных условий модернизации, хотя позитивно воспринимается главным образом ее экономическое содержание, в то же время многие политические аспекты объявлены неприемлемыми для Вьетнама. Насколько известно автору, и в партийной, и в научной литературе СРВ пока отсутствует теоретическое обоснование программы модернизации, дается лишь ее содержательное описание, причем в привычном идеологическом ключе, как комплекса мер по строительству социализма. Иначе говоря, понятие "модернизация" трактуется скорее эмпирически, чем теоретически, хотя потребность КПВ в новых концептуальных подходах с крушением мировой системы социализма и переходом страны на путь рыночных преобразований представляется очевидной.

В СРВ все более применимой на практике становится популярная в Восточной Азии неотрадиционная теория развития, опирающаяся на конфуцианскую версию общественного устройства (называемую также неоконфуцианской). Вьетнам, как и Китай, Сингапур и ряд других стран региона, пытается сочетать противоречивые элементы традиционности и современности. Эти попытки сохранять духовные ценности и одновременно развивать передовую экономику во многих случаях оказываются успешными, что, видимо, составляет главное "ноу-хау" догоняющего развития ранее отсталых стран Востока. По мнению западных экспертов, Ханой ориентируется на современную модель развития Сингапура и Малайзии. Сингапур вызывает у вьетнамских политиков неподдельное восхищение сочетанием политического авторитаризма с экономикой свободного рынка. С передовыми соседями по региону Вьетнам сближает ряд факторов, включая такой важный блок культурных традиций, как корпоративистское общественное устройство. Страны Восточной Азии интересны Ханою тем, что показывают примеры не только достижений капитализма, но и успешного приспособления его классической модели к местным условиям.

"Вьетнамский социализм", как считают многие западные исследователи, строится сегодня на неокорпоративистской основе. В чем это проявляется? Административные системы управления здесь и в капиталистических странах региона на практике не очень отличаются друг от друга. Обе являются компромиссными, поскольку за счет ограничения демократии обеспечивают стабильность и контроль над ходом общественного развития. Несмотря на высокие темпы экономического роста, политические изменения происходят крайне медленно. На нижнем административном уровне властные полномочия осуществляют лидеры местных кланов, которые стояли бы "у руля" независимо от характера существующего режима. Наряду с признанием права предпринимателей на хозяйственную свободу де-факто аналогичное право делегируется представителям власти [13].

Активное вмешательство государства в рыночную экономику привело к созданию влиятельного и имеющего собственные интересы лобби в коммерческой части госсектора. При таком режиме бюрократия играет важную роль в хозяйственной жизни и формирует смычку государства с экономикой (как имеет место в южнокорейских чеболях или клановой экономике малайзийского типа), а также с международными агентствами помощи развитию и ТНК, с китайскими сетями предпринимателей.

Идет процесс размывания граней государственной и частной собственности, различия между ними становятся с трудом различимыми — отдельные их сегменты сливаются. Своеобразными чертами сращивания власти и бизнеса выступают раздувание нерыночного сектора, сохранение государственного регулирования, установление ограничений на рыночное хозяйство по "стратегическим соображениям".

Корпоративизм занимает центральное место также в общественной сфере. При нем происходит "замораживание" естественных форм политической жизни, блокируется развитие институтов общества, которые нацелены на идентификацию, формулирование и защиту политических интересов граждан. Вместо этого общественное пространство структурируется по иным признакам — профессиональным, религиозным, региональным и т.п.

"Вьетнамский социализм" при таких формах и содержании несет в себе объективные противоречия. Например, одновременно проводятся национализация и приватизация, используются план и рынок, налицо централизация и децентрализация в принятии решений и контроле исполнения, бюрократическая жесткость и институциональная импровизация. При этом одна сторона противоречия имеет тенденцию к превалированию, что делает любые компромиссы неустойчивыми.

Стремление объединить противоположности отражают попытки развивать рынок, не расширяя социального неравенства и не увеличивая безработицы как его следствия, продолжать либерализацию экономики, не допуская доминирования Юга над Севером. Вьетнамские лидеры готовы дать больше самостоятельности складывающемуся гражданскому обществу, не противопоставляя его государству, расширить гласность, сохраняя партийный контроль. Они также хотят улучшать работу законодательной и судебной ветвей власти без обеспечения личных прав и свободы политического выбора, вести управление авторитарными методами, не злоупотребляя ими.

Действительно, руководство СРВ как бы "идет по лезвию бритвы", выбирая между эффективностью и политическим компромиссом, моральными ценностями и личными интересами, идеологией и экономическим ростом, международной интеграцией и стабильностью общества, идеалами старших поколений и ожиданиями молодых людей. На всех уровнях власти партийные и государственные чиновники пытаются соблюсти баланс между этими альтернативами и соблазнами, но часто оступаются.

Наряду с противоречиями и нечеткостью своего внешнего облика общественная система Вьетнама обладает, по мнению некоторых зарубежных исследователей, определенными достоинствами. Она способна объединять усилия и интересы частного и государственного секторов, сочетать насилие с расширением свобод и информации, использовать административный и военный ресурсы для противодействия внешним угрозам. Более того, принуждение с помощью бюрократических уловок "вьетнамский социализм" делает более терпимым, а свободы использует, чтобы парировать популистские требования за счет манипулирования патриотическими символами. При подобном режиме, как показывает опыт ряда стран Востока, политическая либерализация не обязательно следует сразу за экономическими реформами.

Важной отличительной чертой "вьетнамского социализма" является заявка на обеспечение социального равенства, социальная ориентация рыночной экономики. Стратегия социально-экономического развития СРВ в 2001-2010 гг. и на период до 2020 г. предусматривает меры по преодолению неравномерного развития регионов, ограничению бедности, подъему села, что указывает на попытки Ханоя совместить экономический рост с социальной справедливостью. Однако добиться этого пока не удается. Так, широкий перевод сфер образования и здравоохранения на частные рельсы создал преимущество зажиточному меньшинству, способному оплачивать качественные услуги. Благодаря высоким темпам экономического роста за 1993-2002 гг. доля граждан СРВ, живущих за чертой бедности, уже снизилась с 58 до 29%, хотя по-прежнему к категории бедных относится более 20 млн человек. При успехах в борьбе с так называемой абсолютной бедностью (доход на душу населения менее 1 дол. США в день) сохраняются размеры относительной бедности. На практике переход к рыночной экономике сопровождается углублением разрыва в доходах и уровне жизни верхних и нижних слоев населения. К тому же достигнутые изменения неустойчивы — несколько миллионов граждан СРВ могут вновь стать бедными вследствие болезни, смерти близких, стихийных бедствий (и вызванной ими потери урожая, скота, другого имущества), поскольку эти угрозы имеют постоянный характер [14].

Тенденция роста социального неравенства беспокоит руководство страны. Часть вьетнамских политиков считает подобные явления негативными, питающими классовые противоречия и отражающими эксплуатацию трудящихся. Оппоненты такого подхода рассматривают имущественное расслоение как закономерный результат развития рынка, не требующий государственного вмешательства. В основе этого процесса наряду с экономическими причинами лежит приход городской цивилизации на смену сельской и решающая роль первой в определении социальных ценностей и культурного лидерства. Конфуцианские и коммунистические идеалы скромного образа жизни масс, соблюдения строгих правил поведения отвергаются "нуворишами".

Развитие товарно-денежных отношений изменяет соотношение классовых сил них облик. Например, в дельте Меконга, где рыночная экономика доминирует со времен французской колонизации, крестьянство вновь поляризуется. Земля, которая была равномернее переделена в ходе аграрных преобразований 70-х гг. XX в., опять концентрируется в руках местных богачей. Социальная дифференциация сопровождается угрожающим размахом преступности, неспровоцированного насилия, коррупции и т.п.

Действительно, структурные реформы и увеличение доходов отдельных групп граждан имеют серьезные классовые последствия. Современное развитие, связанное с научно-техническим прогрессом и информационными технологиями, существенно влияет на состав рабочей силы, меняет положение интеллектуальной элиты и прослойки маргиналов, трансформирует общественные отношения и институты. Постепенно укрепляются экономические позиции объективных противников социализма — капиталистических предпринимателей. На государственных предприятиях усилился процесс размывания и маргинализации рабочего класса — этой "крови" социализма. Происходит относительное сокращение кадрового ядра, профессиональных качеств, а с ними и "идейной зрелости" рабочих. Переход с середины 1980-х гг. от коллективного к частному хозяйствованию в сельской местности заметно изменил взгляды и поведение другой массовой опоры компартии — крестьянства. В беднейшей части общества растет разочарование, распространяются преступность и другие социальные пороки, что служит почвой для политического недовольства и волнений.

Разумеется, вьетнамское общество не было полностью эгалитарным в 1950-1980 гг., но оно все же отличалось большим социальным равенством. Различия тогда были глубоко скрыты, определялись степенью доступа к образованию, близостью к власти. Достаток и привилегии зависели от классового происхождения. Компартия отдавала предпочтение выходцам из беднейших семей, ограничивая зажиточных людей или служивших антинародным режимам. Государственная политика была направлена на ликвидацию бедности одних граждан за счет экспроприации богатства других, нивелирование различий между городом и деревней, преодоление наследия прошлого. Эгалитарный характер общества во Вьетнаме в этот период обеспечивался идеологической линией компартии и опирался на традиции, отрицавшие ценность индивидуального обогащения. Но сегодня такой подход вошел в противоречие с изменившейся социальной практикой. Этика жертвования личными интересами ради коллективных уступает место индивидуализму, приоритету частного, прокладывает новый путь к процветанию, базирующийся на рыночных механизмах.

О быстром росте социальных различий можно судить по показателям доходов и расходов различных групп населения. Если в 1996 г. представитель наиболее зажиточной прослойки общества (первой децили) имел месячный доход в 10.6 раза больше, чем самой бедной (последней децили), то в 2002 г. уже в 12.5 раз. По данным ПРООН, на самую богатую квантиль (20%-ную группу) сегодня приходится свыше 44% потребления всех домохозяйств. Доля нижней квантили в потреблении за 1993-2002 гг. сократилась с 8.8 до 7% [15].

Картину дополняет динамика коэффициента Джини, показывающего разницу в доходах между богатыми и бедными. Его увеличение в целом по стране с 0.33 до 0.37 за период 1993-2002 гг. свидетельствует о концентрации благосостояния в руках все меньшей части населения. Особенно заметна разница по регионам. Из табл. 2.2. следует, что коэффициент колеблется в пределах от 0.30 в северной части центрального побережья и дельте Меконга до 0.36 в дельте Красной реки и 0.38 на юго-востоке (значение коэффициента Джини во Вьетнаме пока ниже, чему у его соседей в ЮВА, например Таиланда и Индонезии, что неудивительно, так как там душевые доходы и уровень зрелости рынка значительно выше

Большая часть населения, проживающая в сельских и отдаленных от экономических центров районах, борется в основном за выживание, сохранение земельных наделов и социальной взаимовыручки, доступ своих детей к образованию. Эти люди с трудом переносят изменения, вызванные развитием рыночной экономики, не могут подключиться к программам иностранной помощи и инвестиционным проектам.

Тревожным явлением стало относительное ухудшение жизни многих этнических меньшинств. Располагаясь в горных и предгорных районах, вдали от рынков, центров политической жизни, городов, малые этносы в новых условиях подверглись быстрой экономической маргинализации. Это вызвано их слабым доступом к образованию, недостаточным знанием вьетнамского языка, эрозией культурных традиций, низким участием в принятии политических и экономических решений. Показательно, что одновременно укрепили свой привилегированный статус, т.е. сумели воспользоваться плодами экономических реформ, наиболее крупные и развитые этнические группы: титульное большинство — кини и вьетнамцы китайского происхождения — хуацяо.

Таким образом, национальная принадлежность оказалась одним из важнейших факторов социальной дифференциации во Вьетнаме, чего власти всемерно избегали в дореформенный период как явления, противоречащего классической теории социализма. Подобные различия чреваты самыми серьезными неприятностями для правящего класса, что уже доказали события начала 2000-х гг. в горных районах Севера и на Центральном плато (рост коэффициента Джини здесь самый заметный — см. диагр. 2.4).

Налицо и усиление тендерного неравенства, хотя женщины составляют половину работающего населения. Оно проявилось в феминизации крестьянского труда, подъеме неформальной занятости в сфере услуг, развитии су б контрактной системы в отраслях легкой промышленности (особенно текстильной, обувной), быстром росте проституции, снижении участия женщин в общественной жизни. По данным 2002 г., часовая оплата женского труда не превышала 78% от уровня мужчин. Женщин значительно больше среди занятых неквалифицированным и ручным трудом и меньше среди старшего управленческого персонала. Женщины на 11 % меньше представлены среди получивших среднее образование и на 27% — высшее, неграмотность взрослых среди них (13%) вдвое выше, чем среди мужчин [17].

Пока СРВ справляется с социальными проблемами успешнее, чем удавалось ранее Таиланду, Индонезии, Филиппинам на аналогичном этапе развития. Но трудно сказать, что будет, когда Вьетнам подтянется хотя бы к уровню Таиланда и Индонезии. Здесь вполне могут дозреть уже возникшие сходные диспропорции — узкий слой очень богатых семей, неконтролируемая урбанизация, высокая концентрация земельной собственности, культурное неравенство, — которые, как показал опыт соседей, чреваты массовыми восстаниями и этническим насилием.

Таким образом, парадоксально сочетая черты и механизмы двух социальных систем, создавая своего рода гибридный строй, лидерам СРВ удается проводить политику обновления и модернизации, придавая переходному периоду управляемый характер, приспосабливаться к внешним неблагоприятным влияниям, сохранять стабильность, территориальную целостность, государственный суверенитет. То, что кажется противоречивым извне, представляется Ханою сбалансированной стратегией управления потенциально хаотичным процессом перемен.

Проведенный анализ позволяет отнести современный Вьетнам к типу, как минимум, постсоциалистических государств. Общественная система в этой стране не представляет собой неизменную авторитарную пирамиду во главе с компартией, претерпевает существенную либерализацию. На месте плановой социалистической экономики формируется капиталистическая, хотя нельзя говорить о ее свободном характере, создании общества всеобщего благосостояния и гражданских свобод. СРВ пошла по пути развития, который опирается на политические традиции и новейший опыт государств Восточной Азии, ведет к формированию корпоративистского неоконфуцианского государства. При видимых экономических успехах и политической устойчивости нынешнего режима в стране накапливаются серьезные социальные противоречия, которые уже начали вырываться наружу и могут принять опасный для режима характер ввиду углубления рыночных реформ, растущей включенности Вьетнама в мировые геополитические и экономические процессы.

2.3. Современные особенности защиты национальных интересов Вьетнама

Впечатляющие экономические успехи Вьетнама, входившего, по данным ООН, в число 25 самых бедных стран мира, вызвали в кругах вьетнамской политической элиты чувства национальной гордости и определенной эйфории. Это выразилось, в частности, втом, что очередной, VIII съезд КПВ (июнь 1996 г.), подтвердив курс на создание рыночного социализма, заявил, что в предстоящие годы вьетнамская экономика будет расти еще более быстрыми темпами — до 10-12% в год — и что к 2020 г. Вьетнам станет "индустриальной страной с современной материально-технической базой и оптимальной экономической структурой", при этом ВВП на душу населения должен возрасти в 8-10 раз по сравнению с 1990 г [18].

Очевидные успехи политики дои мой показывают, что руководству КПВ удалось выработать и реализовать на практике наиболее оптимальный, отвечающий специфике страны курс перехода к новой социально-экономической модели общества, при этом, в отличие от ряда постсоциалистических государств бывшего СССР и Восточной Европы, избежать социальных катаклизмов и потрясений, сохранив высокий уровень политической стабильности и единства народа.

Среди многих составляющих столь впечатляющего обновленческого курса важнейшую, своего рода катализирующую, роль сыграла внешнеполитическая стратегия государства, максимально учитывающая политическую конъюнктуру и целиком поставленная на службу интересов экономической реформы. Она в короткий срок в горне изменила международный имидж Вьетнама, сделала страну привлекательной в глазах международного сообщества и тем самым обеспечила Вьетнаму весьма благоприятные внешние условия для мощного экономического рывка.

Чтобы осознать масштабы работы, проделанной вьетнамской дипломатией, достаточно вспомнить, каким тяжелейшим было международное положение Вьетнама в середине 80-х годов, когда VI съезд КПВ провозгласил начало политики дой мой. В Камбодже уже восьмой год находился 150-тысячный контингент вьетнамской армии, из-за чего Ханой подвергался нарастающему остракизму не только в ООН, но и среди широких кругов мировой общественности. Крайне напряженными были его отношения с большей частью стран-членов АСЕАН, явившихся застрельщиками международной кампании осуждения вьетнамского военного присутствия в Камбодже. Достигла апогея конфронтация с КНР. США продолжали сохранять жесткое торгово-экономическое эмбарго в отношении Вьетнама, что, в свою очередь, вынуждало другие развитые страны быть сдержаннее в отношениях с Ханоем. И наконец, даже с главным военно-политическим союзником СРВ — Советским Союзом, судьба которого уже клонилась к закату, отношения становились все менее "братскими". Словом, в указанный период СРВ находилась в состоянии весьма серьезной если не международной, то региональной изоляции [19].

В этих условиях вполне естественным и логичным стало решение руководства КПВ срочно приступить к выработке в рамках политики дой мой принципиально нового внешнеполитического курса, чтобы обеспечить возможно более благоприятные внешние условия для ускоренного экономического и политического интегрирования Вьетнама в мировое сообщество. В основу этого курса легли прежде всего деидеологизация и диверсификация внешнеполитических связей, политика "открытых дверей" во внешнеэкономических отношениях.

Среди главных составляющих нового внешнеполитического курса Ханоя, имеющих доктринальный характер и стратегическую значимость и, по сути, ставших мощным катализатором в деле успешной реализации политики дои мой, наиболее важными представляются следующие. Прежде всего — это кардинальное изменение концептуального подхода вьетнамского руководства к вопросу о соотношении экономики и политики. В Ханое, пусть и с большим опозданием, все-таки восприняли давно уже утвердившееся среди политической элиты региона понимание того, что на пороге XXI в. мировое сообщество вступает в "эру развития", в которой первостепенная роль отводится экономике, и что поэтому обеспечение экономических успехов становится фундаментом не только материального благополучия народа, но и комплексной национальной безопасности страны. Наиболее рельефно новая позиция Ханоя в этом вопросе была сформулирована в статье министра иностранных дел СРВ Нгуен Мань Кама, опубликованной в апреле 1993 г. в теоретическом органе ЦК КПВ журнале "Тапти конгшан": "Сила нации сегодня состоит прежде всего в способности достичь успехов в экономическом и научно-техническом развитии, утвердить место своей страны в региональном и мировом потоках" [20].

Изменение сущностного подхода к вопросам национальной безопасности, своего рода "экономизация" внешнеполитического мышления подтолкнули вьетнамское руководство к осуществлению двух кардинальных акций, которые обеспечили успешное продвижение реформ внутри страны и заметное улучшение международного имиджа Вьетнама. Во-первых, вся деятельность вьетнамской дипломатии была подчинена единой стратегической задаче — всемерно способствовать решению экономических задач обновления, скорейшему преодолению социально-экономического кризиса, обеспечению непрерывного экономического подъема, активной интеграции Вьетнама в мирохозяйственной связи. На VIII съезде КПВ было решено, что главной внешнеполитической задачей становится "создание максимально благоприятных международных условий для всемерной интенсификации социально-экономического развития, индустриализации и модернизации страны, в целях служения делу строительства и защиты Отечества" [21].

Во-вторых, были внесены существенные коррективы в военную доктрину и военную политику Ханоя. Вслед за выводом в 1989 г. всех вьетнамских войск из Камбоджи, а затем и из Лаоса, где они находились по условиям "договора о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи", началось плановое сокращение всех вооруженных сил СРВ (прежде всего сухопутных); их численность к 1996 г. была доведена до 572 тыс. человек, т.е. уменьшена практически в 2 раза по сравнению с серединой 70-х годов3. Общенациональная конференция КПВ (январь 1994 г.) одобрила новую военную доктрину социалистического Вьетнама "на этапе обновления и модернизации" [22]. Специалисты оценили ее как сугубо оборонительную, основанную на принципе разумной достаточности военного потенциала и численности вооруженных сил. Эти действия вьетнамского руководства получили весьма положительную оценку как важный и своевременный вклад Ханоя в укрепление безопасности в Юго-Восточной Азии, создание здесь атмосферы взаимного доверия и согласия, что не могло не способствовать укреплению позиций Вьетнама в регионе.

Второй наиболее важной составляющей нового внешнеполитического курса Ханоя стала целенаправленная регионализация внешнеполитических акцентов и приоритетов. Длительное время в прошлом — как до, так и после воссоединения — Вьетнам ориентировался в своей политике то на одну, то на другую великую державу. Находясь географически в ЮВА, где в 60-70-х годах набирали обороты процессы интеграции и поисков региональной общности, Вьетнам, в силу разных причин, в том числе и по своей вине, оказался за пределами этих процессов, что, естественно, отрицательно сказалось как на его позициях в регионе, так и на экономическом развитии.

Ныне можно с полным основанием утверждать, что СРВ наконец-то всерьез повернулась лицом к своим азиатским соседям. Архитекторы внешней политики в Ханое, хотя и с некоторым запозданием, осознали, что Вьетнам является неотделимой составной частью не только ЮВА — одного из наиболее динамично развивающихся районов мира, но и огромного Азиатско-Тихоокеанского региона, в котором уже сегодня производится свыше половины мирового валового продукта и который в XXI в. станет, согласно прогнозам, новым мировым экономическим центром.

С конца 80-х годов приоритетное развитие отношений с государствами и региональными организациями ЮВА и АТР стало главной стратегической задачей вьетнамской дипломатии, которая, надо признать, довольно скоро добилась на этом пути весомых успехов. Так, в 1992 г. СРВ присоединилась к балийскому Договору о дружбе и сотрудничестве в ЮВА, в 1995 г. стала полноправным членом АСЕАН, в июне 1996 г. подала официальную заявку на вступление в организацию Азиатско-Тихоокеанского сотрудничества (АТЭС). Произошла регионализация и внешнеэкономических связей: более 80% торгового оборота СРВ и общего объема иностранных инвестиций в эту страну приходится теперь на долю государств АТР [23].

Генеральный секретарь ЦК КПВ До Мыой в отчетном докладе VIII съезду КПВ следующим образом расставил внешнеполитические акценты и приоритеты, отвечающие, по его мнению, требованиям дня: "Мы активно и энергично развиваем независимую, самостоятельную, диверсифицированную, многоплановую внешнеполитическую линию. Восстановили и расширяем отношения дружбы и многостороннего сотрудничества с Китаем; укрепляем отношения дружбы и особой солидарности с Лаосом; строим добрые отношения с Камбоджей; развиваем отношения со странами региона, став полноправным членом АСЕАН; укрепляем традиционные дружественные отношения со многими странами, шаг за шагом обновляем отношения с Российской Федерацией, с другими государствами СНГ и Восточной Европы; расширяем отношения с развитыми странами; нормализовали отношения с США; установили и расширяем отношения со многими странами Южной Азии, Тихого океана, Среднего Востока, Африки и Латинской Америки; расширяем отношения с Движением неприсоединения, с международными и региональными организациями" [24].

После одобрения на шестом съезде КПВ (1986г) обновленного курса развития Вьетнам осуществляет переход к рыночной экономике без шока и с сохранением социалистической ориентации. Модель открытой рыночной экономики, которую выбрал вьетнамский народ на основе учета национальных особенностей и традиций, внутри — и внешнеэкономических факторов, в основном отвечает его интересам и принесла первые обнадеживающие результаты.

Не впадая в эйфорию в связи со значительными достижениями первого этапа перехода к рынку, следует анализировать совершенное, обнаруженные просчеты и ошибки, извлекать полезные уроки.

1. Опыт стабилизации валютно-финансового положения страны

После прекращения существования ССР и СЭВ Вьетнам переживал сильный финансовый и валютный шок. Иссякли огромные источники экономической помощи и кредитов от бывшего Советского Союза и других социалистических стран, за счет которых долгие годы покрывались потребности страны в импорте важнейших средств производства и товаров народного потребления, а также в финансировании крупных объектов капитального строительства. В условиях общего спада производства и острого дефицита государственного бюджета в стране началась неудержимая инфляция, выражающаяся сначала в двухзначных цифрах, затем превратившаяся в гиперинфляцию в трехзначных цифрах. Быстро обесценивались национальные деньги- донги.

В таких условиях единственно правильным путем был решительный отказ от бюрократической административной системы распределения и дотирования из государственного бюджета, переход от жесткой централизованной системы ценообразования к системе договорных цен с учетом рыночного спроса и предложения.

Такая реформа цен во Вьетнаме была проведена одновременно с мерами социальной защиты рабочих и служащих, а также пенсионеров, ветеранов войны и труда. За ней последовала реформа заработной платы, которая предусматривала значительное повышение минимального размера оплаты труда, и прежде всего окладов низкооплачиваемых категорий работников, учителей и медицинского персонала, а в дальнейшем возможную индексацию заработной платы с учетом роста дороговизны, Была отменена система льгот в материальном обеспечении привилегированных государственных и партийных работников. Вместе с тем такая реформа цен и заработной платы во Вьетнаме не означала полного отпуска цен в рыночную стихию. В первое время государство еще держало в своих руках установление лимитов цен и оперативное регулирование цен на ряд товаров первой необходимости, перечень которых со временем сокращается по мере улучшения условий производства и обращения.

Однако, несмотря на эти меры, после первого года реформ жизнь населения заметно ухудшилась: рыночные цены взвинчивались из-за недостатка товарного обращения и ослабления государственного контроля. Даже при активном действии отрядов народного и рабочего контроля бурно развивалась спекуляция и контрабанда. Уровень инфляции поднялся до 500% в год, усилилось обесценение денег при большом дефиците государственного бюджета.

В этих условиях правительство стало проводить комплексные меры по стабилизации финансового положения по борьбе с инфляцией. Эти меры были направлены на упорядочение системы налогообложения и обязательных платежей в государственный бюджет, усиление контроля со стороны налоговой инспекции и укрепление дисциплин в сфере налогообложения. Для борьбы с потерями при сборе налогов с государственных, кооперативных и частичных предприятий были уточнены нормы амортизации, а также оценки основных фондов, которые явно устарели и оказались заниженными. Были также пересмотрены ставки таможенных пошлин и льготы как для отечественных импортеров и экспортеров, так и для совместных предприятий с участием иностранного капитала.

Наряду с совершенствованием законодательных актов и инструкций по налогообложению были приняты меры по укреплению налоговых органов, повышению их материальной заинтересованности и активности, усилению борьбы с проявлениями коррупции налоговых инспекторов.

В целях упрощения налоговой системы и устранения повторности в налогообложении начали внедрять налог на добавленную стоимость вместо налога с оборота, новые акцизы на предметы роскоши и на товары, потребление которых подлежало ограничению (например, алкогольные напитки, табачные изделия импортного и отечественного производства).

В целях окончательного преодоления непосильной для госбюджета системы государственных дотаций для работников государственных учреждений (штат которых все еще довольно громоздкий) в 1993г. начали применять новую систему квартирной платы в государственном жилищном фонде и медицинское страхование (в опытном порядке) вместо прежде бесплатного медицинского обслуживания. Теперь работники государственных учреждений должны за свой счет оплачивать жилье в соответствии с фактически используемой жилой площадью в государственных, коммунальных и других домах, а также отчислять определенный процент от своей зарплаты на медицинское страхование. В новых окладах и пенсиях были предусмотрены определенные надбавки для оплаты медицинских услуг организаций здравоохранения.

Важным фактором, способствующим сокращению дефицита государственного бюджета, явилась новая система взаимоотношений между центральным и местными (провинциальными) бюджетами. Раньше только 30% провинций и городов перечисляли часть своих доходов и государственный бюджет, а 68% из них получали субсидии из госбюджета. Подобное иждивенчество, полученное в наследие от старой финансовой политики, было тяжелым бременем для государственного бюджета и одной из причин его дефицита. В настоящее время, за исключением нескольких горных районов и "бедных провинций", часть налога на добавленную стоимость, на с прибылей, налога на использование земли и природных ресурсов должна перечисляться в государственный бюджет по ставкам, установленным на ряд лет. Остальная часть и поступления сверх этого остаются в распоряжении местных бюджетов, которые уже не получают больше субсидии из Центра. Что касается сельскохозяйственного налога и других налогов и сборов местного значения, то в основном они остаются в распоряжении местных бюджетов. Исключение составляют только некоторые провинции сельскохозяйственной житницы страны в дельте Красной реки и реки Меконг.

Меры по ликвидации задолженности предприятий и хозяйственных организаций перед государственным бюджетом и между собой предусматривали погашение в определенные сроки должникам своих обязательств с помощью банковских кредитов и векселей, а также путем взаимозачетов. В случае невозможности удовлетворения предъявленных претензий(банкротства)банка получили право налагать секвестр на имущество и недвижимость должников. Эти меры позволили наладить систему межхозяйственных платежей, повысить дисциплину взаимных расчетов, освободить финансовые органы, а также хорошо работающие предприятия от лишнего бремени не зависящих от них долгов, выйти из состояния застоя производства и "цепной реакции долгов", что в конечном счете позволило ускорить хозяйственный оборот финансовых средств.

По мере увеличения доходов государственного бюджета были поставлены задачи оптимизации его расходов с целью повышения эффективности финансирования важнейших народнохозяйственных задач. Так, были четко определены первоочередные пусковые объекты капитального строительства (таковых семь: ГЭС Хуабинь на Черной реке, сверхвысоковольтная линия электропередачи Север-Юг, гидроэлектростанция на реке Хинь и реке Ияли в Центральном Вьетнаме, газопроводы с шельфа на берег в Южном Вьетнаме и др. ), а также приоритетные направления расходов на финансирование объектов с привлечением иностранных инвестиций и развитие высокоэффективных производств экспортной продукции. Привлечение бюджетных средств для покрытия непредвиденных расходов эксклюзивного характера допускается только с разрешением правительства в особом порядке.

Наряду с жестким режимом экономики государственных ресурсов усилена борьба с коррупцией и расточительством.

Национальным Собранием СРВ было принято решение преодолеть бюджетный дефицит не путем эмиссии денег, а главным образом за счет государственных займов и выпуска казначейских сертификатов и векселей. Поскольку иностранные кредиты в ближайшей перспективе будут тяжелым бременем для страны, важнейшей задачей является всемерная мобилизация всех внутренних накоплений, в том числе свободных средств у населения, и инвестиций вьетнамских эмигрантов. Национальным банком были повышены учетные ставки до разумных размеров, которые позволили в значительной мере увеличить сумму вкладов населения и хозяйственных организаций.

Несмотря на некоторую либерализацию системы валютных расчетов, Гостбанк еще крепко держит в своих руках важнейший инструмент для дальнейшего укрепления национальной валюты и экономного использования имеющихся в стране валютных средств. В настоящее время, как и раньше, все валютные операции и расчеты должны проходить через Государственный банк и его специализированные внешнеэкономические банки (Вьеткомбанк). Юридическим и физическим лицам не разрешается иметь валютные счета в иностранных банках и непосредственно вести расчеты с ними. Но теперь владельцы валютных счетов во Вьеткомбанке имеют полное право распоряжаться своими валютными средствами, например для импорта необходимых материально-технических средств и товаров, лишь бы у них были на это лицензии. Поощряется ввоз в страну любого количества иностранной валюты (с обязательной декларацией, если сумма превышает 3000 американских долларов), а ее вывоз допускается в пределах ввезенных сумм. Однако из-за ослабления контроля и борьбы с контрабандой на северных и юго-западных границах до недавнего времени из страны утекало большое количество твердой валюты и золота, которые нелегальным образом поступали от вьетнамских эмигрантов, а также иностранных туристов. Временный запрет на импорт целого ряда товаров и ужесточение борьбы с контрабандой в последнее время дали положительные результаты.

Таким образом, благодаря названным комплексным мерам доходы государственного бюджета за 1993г. увеличились на 30, 2% по сравнению с предыдущим годом, а его расходы на 26%. Несмотря на огромные расходы, дефицит государственного бюджета составил лишь половину того лимита, который разрешило Национальное Собрание. Объем выдачи кредитов Госбанка увеличился на 42% [25].

Сумма вкладов населения в банках и сберкассах выросла на 31% , а вклады хозяйственных организаций — на 87% по сравнению с 1992г. , в том числе вклады выросли на 40%.

В результате улучшения состояния госбюджета и банковской деятельности уровень инфляции за 1993г. снизился до 0, 4-0, 55 в месяц, что считается вполне приемлемым. Если в 1992г. курс вьетнамского донга к американскому доллару составил 1400:1, то в 1993г. — уже в пределах 10500-11000:1. Укрепился курс донга и к другим иностранным валютам.

Одним из важнейших моментов обновленного курса развития Вьетнама является последовательное поощрение частного сектора при рациональном укреплении государственного и кооперативного секторов, которые являются основными элементами социалистической структуры народного хозяйства.

Во вьетнамской экономике частный сектор занимал важное место в производстве и обращении, имеет огромный потенциал для обеспечения экономического роста и занятости. В настоящее время в частном секторе экономики создается около 60% валового общественного продукта и 70% национального дохода. По последним данным учета, в 1993г. в стране было около 400 тыс. частных хозяйственных дворов, более 42000 кооперативов, 1230 частных компаний, 450 частных производственных предприятий, более 100 частных транспортных предприятий и 1, 2 млн. частных торговых фирм и магазинов, в том числе занимающихся туризмом о оказанием услуг.

Удельный вес частного сектора в товарообороте страны в 1993г. составлял 70%, в сельском хозяйстве — около 90%, в транспорте — 60%, а в промышленности -около 30%. В частном секторе работают около 27 млн. , в то время как в государственном секторе — только 3 млн. человек [26].

Для содействия развитию частного сектора и его государственного регулирования в 1991-1992гг. были приняты Закон о частном предпринимательстве, Закон о компании, Положение о частных хозяйствах имеющих уставный капитал ниже лимитируемых нормативов, м и другие законодательные акты.

В общих чертах можно сказать, что в последние годы во Вьетнаме частный сектор развивается безболезненно и даже процветает. Частники пользуются достаточно большой свободой в предпринимательстве, в выборе места и сферы деятельности, в распоряжении своим капиталом (конечно, в рамках законодательства). Между тем можно отметить и отрицательные явления, нездоровые тенденции в его развитии, а также немало проблем, связанных с пробелами действующего законодательства.

Так, за исключением тех компаний, акционерных обществ и товариществ с ограниченной ответственностью , которые созданы на основе Закона о частном предпринимательстве и Закона о компании, большинство частных хозяйств не имеет статуса юридического лица. Поэтому в отличие от первых на практике они всегда пользуются равными правами и ответственностью. Банковские организации из-за недоверия не всегда предоставляют им льготные кредиты и расчетные услуги. В некоторых местах частникам приходится преодолевать большие трудности и ограничения, связанные с бюрократизмом и дискриминацией со стороны местных властей. Коррумпированные чиновники часто занимаются по отношению к ним вымогательством. Поэтому многие частные предприниматели, в том числе вьетнамские эмигранты, хотя и имеют значительные капиталы, большой опыт в бизнес, крепкие связи с иностранными фирмами и, главное, желание приложить свои капиталы и знания для развития вьетнамской промышленности, так и не смогли развернуть свою предпринимательскую деятельность.

С другой стороны, частные предприниматели, пользуются свободой и поддержкой государства, часто пытаются уклониться от обязанностей перед ним.

Многие из них не зарегистрировались или регистрировались с весьма заниженным капиталом и оборотом, чтобы вообще не платить налоги или платить по минимальным ставкам. Во многих случаях они, зарегистрировавшись в одном виде деятельности, на самом деле занимаются совсем другими, порой нелегальными.

По данным главного налогового управления Министерства финансов СРВ за 1993г. , государство недополучило примерно 40% от суммы, подлежащей обложению. Правда, практика показывает, что необходимо выбрать одну из двух альтернатив: с одной стороны, если установить рационально приемлемые ставки налогов, то можно значительно расширить частный сектор и получать не меньшую сумму налогов от большего числа налогоплательщиков. К тому же возникает и больше рабочих мест. С другой стороны, если налоги являются чрезмерно большим бременем для частников, то может получиться так, что будет "зарена курица", несущая золотые яйца".

В течение 1991-1992гг. Вьетнам пережил "эпидемию банкротства" кредитных товариществ и фондов. Воспользовавшись пробелами в Законе о частном предпринимательстве, в частности отсутствием положения о банкротстве, многие фонды и финансово кредитные товарищества стали в массовом порядке выпускать акции и всякого рода сертификаты и векселя [27]. После того как в их карманах осели многие миллиарды донгов, долларов и золото, их функционеры убежали за границу, объявив себя "жертвами банкротства. Такая эпидемия финансово-кредитного мошенничества принесла большие потери и боль для многих доверчивых людей, а также для государственных предприятий и учреждений.

Учитывая этот горький урок, для усиления государственного контроля за деятельностью частных и кооперативных хозяйств был издан Закон о хозяйственном учете и статистике, обязательный для всех предприятий и хозяйственных организаций любого экономического сектора. Были также дополнены и уточнены другие законодательные акты, определяющие взаимоотношения между хозяйственными организациями различных секторов и государственными финансовыми органами, порядок разрешения споров при выполнении хозяйственных договоров, положение о государственном арбитраже и третейском суде, порядок возбуждения иска и т. д. Благодаря усилению контроля и надзора за финансовым состоянием частных предприятий и компаний на основе их периодических отчетов и бухгалтерских балансов в последнее время удалось значительно сократить потери в области налогообложения и предотвратить попытки нечестных предпринимателей совершать мошенничество и подобного рода действия.

Несмотря на огромный потенциал капитальных средств, опыт ведения бизнеса, "ноу-хау" в производстве и возможности привлечения новых технологий, частные предприниматели пока вкладывают лишь незначительную часть своего капитала, и только в те отрасли, где можно получать высокие прибыли. Так, из 3170 частных хозяйств, зарегистрированных в г. Ханое в начале 1993г. , более 2000 занимаются торговлей, в том числе 1135 — торговлей изделиями из драгоценных металлов и камней. Лишь 10% вложили капитал в производство продуктов народного потребления [28].

Опыт развития вьетнамской экономики в прежние времена и в последнее время показал, что неразумный рост частной, особенно мелкой, торговли ведет к спекуляции и рыночному хаосу, следовательно, к взвинчиванию цен и дороговизне (отнюдь не в пользу государства). Ведь 60% суммы неполученных налогов падает на долю прежде всего мелкой торговли, разовых торговых сделок, не говоря уже о большом ущербе от контрабанды.

Поэтому требуется сочетание экономических и административных мер, чтобы направлять силы и средства частного капитала в развитие тех отраслей производства и транспорта, которые очень необходимы для формирования прогрессивной структуры народного хозяйства и повышения жизненного уровня вьетнамского населения.

Что касается государственного и кооперативного секторов экономики, то после отказа от политики безоговорочной поддержки и дотаций пока никто не отрицает их роль в рыночной экономике с социалистической ориентацией. Однако надо посмотреть правде в глаза: за долгие годы социалистического строительства допущен чрезмерный рост государственного и кооперативного секторов без должной заботы об их эффективности, и они превратились в тяжелую ношу для государства. видимо, настало время исправлять и эту ошибку.

После разрешения семейной аренды в сельском хозяйстве и особенно после нового Закона о земле и землепользовании крестьянам было предоставлено право длительного использования земли и лесных участков (как всенародной собственности) с правом передачи их в наследство. Форма управления в оставшихся кооперативах претерпела настолько коренные изменения, что можно сказать о распаде кооперативов или их эволюции в частные хозяйства. С тех пор как крестьяне стали подлинными хозяевами земли и могли после уплаты налога полностью распоряжаться плодами своего труда, сельское и лесное хозяйство страны получило значительное развитие: страна не только смогла без импорта зерна, но и стала экспортером риса. Что касается государственных предприятий, то после тяжелых испытаний перехода к рынку и прекращения государственной дотации их осталось около 7000, но в их распоряжении сосредоточено почти 80% всенародного имущества. Почти все государственные предприятия и компании перешли на полный хозрасчет и самофинансирование с правом полного распоряжения вверенными им основными фондами и оборотными средствами на условиях их полной сохранности. Многие из них стали лучше работать, сумели выйти из состояния застоя и с каждым годом увеличивают отчисления в госбюджет, особенно те, которые умеют привлекать иностранный капитал. Однако еще примерно 40% государственных предприятий работают неэффективно.

Поэтому для повышения материальной заинтересованности работников государственных предприятий в улучшении их деятельности было принято решение о проведении (пока в опытном порядке) акционирования. Согласно указу премьер- министра СРВ от 4 марта 1993г. , на семи государственных предприятиях были проданы акции в кредит своим работникам со сроком погашения в течении 5 лет без начисления процентов, причем сумма акций для каждого не должна превышать 3-5 млн. донгов (т. е. 10 месячных окладов). Например, на заводе холодильного оборудования в г. Хошимине с общим объемом основных и оборотных фондов в 16 млрд. донгов было продано в кредит 160 тыс. акций номинальной стоимостью 100 тыс. донгов. При этом 30% акций остается в руках государства, 50% продано работникам этого предприятия с учетом их стажа работы, а 20%оставшихся акций — посторонним работникам и служащим государственных учреждений [29].

Спорной проблемой в данном случае является оценка стоимости основных фондов предприятия: как правило, коллектив работников хочет купить его подешевле, а государство- наоборот, постольку разбазаривание народного достояния не отвечает его интересам.

Другая нерешенная проблема заключается в возможности перепродажи приобретенных акций. Случается, что старый рабочий при уходе на пенсию либо кто-то другой по стечению обстоятельств хочет или должен уступить эти акции своим друзьям на заводе или вне завода. Это вызывает необходимость создания во Вьетнаме биржевого рынка. Ведь развитая, хорошо налаженная торговля ценными бумагами является необходимым атрибутом рыночной экономики.

Раздел 3. Пути повышения эффективности механизма защиты национальных интересов Вьетнама

3.1. Реализация национальных интересов Вьетнама в двухсторонних торгово-экономических отношениях

В 1986г. произошло резкое изменение направления внешнеэкономической политики страны, связанное с поиском новых подходов к использованию внешнего фактора в социально-экономическом развитии страны, что в первую очередь было обусловлено распадом социалистического лагеря, а также переосмыслением накопленного собственного и опыта стран региона – переход к рыночной экономике. Главными направлениями экономической реформы во Вьетнаме после 1986г. являлись либерализация внешнеэкономических связей, развитие экспортных отраслей и расширение внешнеторговой деятельности со всеми странами мира. Это способствовало активизации внешнеэкономических связей Вьетнама с региональными партнерами и диверсификации внешней торговли. Наряду с внешней торговлей, занимающей ведущее место во внешнеэкономических связях страны, активизировалось привлечение иностранного капитала, что стало решающим фактором в формировании экспорта ориентированной стратегии развития.

В ходе реформы Вьетнам добился существенных успехов в преодолении прошлого экономического застоя, подъеме жизненного уровня и повышении своих позиций в мировом рынке (МР). Только за последнее десятилетие ВВП увеличивался в среднем на 8% в год.

Наряду с тем и улучшается жизненный уровень населения: за 1990-2000 гг. ВВП в расчете на душу населения возрос в два раза. Инфляция, достигавшая до 1986г. более чем 700%, то к концу 1990-х гг. снизилась менее 5% в год. Страна достигла самообеспеченности продовольствием и, более того, стала одним из крупнейших экспортеров риса в мире (после Таиланда). Вьетнам все активнее участвует в международном и разделении труда, что подтверждается повышением его коэффициентов экспортной квоты: с 7,3 в 1985г. до 57,2% в 2000г.[30] Сегодня, хотя еще сохраняется сырьевая направленность экспорта, во Вьетнаме набирает силу тенденция изменения позиций в международной специализации: доля сырьевых товаров постепенно сокращается при росте доли продукции обрабатывающей промышленности, прежде всего трудоемкой продукции.

Во-вторых, были внесены существенные коррективы в военную доктрину и военную политику Ханоя. Вслед за выводом в 1989 г. всех вьетнамских войск из Камбоджи, а затем и из Лаоса, где они находились по условиям "договора о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи", началось плановое сокращение всех вооруженных сил СРВ (прежде всего сухопутных); их численность к 1996 г. была доведена до 572 тыс. человек, т.е. уменьшена практически в 2 раза по сравнению с серединой 70-х годов3. Общенациональная конференция КПВ (январь 1994 г.) одобрила новую военную доктрину социалистического Вьетнама "на этапе обновления и модернизации" [31]. Специалисты оценили ее как сугубо оборонительную, основанную на принципе разумной достаточности военного потенциала и численности вооруженных сил. Эти действия вьетнамского руководства получили весьма положительную оценку как важный и своевременный вклад Ханоя в укрепление безопасности в Юго-Восточной Азии, создание здесь атмосферы взаимного доверия и согласия, что не могло не способствовать укреплению позиций Вьетнама в регионе.

Чтобы получить более полное представление о достижениях нового внешнеполитического курса Вьетнама, рассмотрим в отдельности его отношения с ведущими государствами и политико-экономическими объединениями объединениями.

Вьетнам-Китай. Для внешней политики Вьетнама его гигантский сосед был и остается доминирующим фактором. Предпринимавшиеся порой Ханоем попытки проводить конфронтационную политику в отношении Пекина неизменно оборачивались серьезным ущербом для национальных интересов Вьетнама. Особенно наглядно и драматично это проявилось в период 70-80-х годов, пиком которых стала 30-дневная пограничная война между КНР и СРВ в феврале-марте 1979 г.

Исходной позицией столь длительного противостояния явилась, как известно, полная поддержка Ханоем КПСС в ее конфликте с КПК. Горючим материалом для разгоравшейся конфронтации, как представляется, стало также объединение Вьетнама в 1975 г. В нем китайские лидеры усмотрели опасность появления в "подбрюшье Китая" сильного недружественного государства, опасного соперника в борьбе за влияние в Индокитае и ЮВА, за спиной которого стоял СССР .

Как показали события, эти опасения оказались для Пекина далеко не беспочвенными. Через три года после объединения Вьетнама его вооруженные силы вторглись в Камбоджу и свергли одиозный, осуждаемый международным сообществом, но являвшийся преданным союзником Китая полпотовский режим. Камбоджийская проблема на многие годы стала главным политическим раздражителем во вьетнамо-китайских отношениях.

Пока существовала мощная военно-политическая поддержка со стороны СССР, а в среде вьетнамской политической элиты преобладали идеи создания "социалистического союза" трех стран Индокитая, Ханой не проявлял особой активности в поисках путей примирения с Пекином. Однако к середине 80-х годов ситуация угрожающе измс нилась: под тяжестью "камбоджийского бремени" во Вьетнаме усугубился социально экономический кризис; с началом перестройки в СССР резко пошла на спад его помощь СРВ; слабость международных позиций, отсутствие нормальных отношений с двумя великими державами — США и Китаем — становились все более невыносимыми для нормальной жизнедеятельности страны [32].

Понятно, что в этих условиях стержневым пунктом внешнеполитической программы СРВ становится курс на ускоренную нормализацию отношений с Китаем. В середине 1986 г. Ханой заявил о готовности к переговорам с КНР "в любое время, в любом месте, на любом уровне", с тем чтобы "выработать приемлемое для обеих сторон решение и как можно скорее восстановить дружбу между народами двух стран". Национальное собрание СРВ упразднило из конституции страны скандальный с точки зрения Пекина, тезис о "противодействии китайскому гегемонизму". Вывод вьетнамских войск из Камбоджи в 1989 г., принятие Ханоем и Пекином мирного плана ООН о всеобъемлющем урегулировании камбоджийской проблемы придали начавшемуся процессу стремительный и необратимый характер. В ноябре 1991 г. в ходе визита До Мыоя в Пекин было торжественно объявлено о полной формальной нормализации отношений между СРВ и КНР.

Дальнейшие события показали, что на нынешнем, сложном этапе исторического развития, особенно в условиях крушения европейского социализма, Ханой придает первостепенное, даже стратегическое значение укреплению разносторонних связей с КНР. Торгово-экономическое и политическое сотрудничество двух стран стремительно наращивает обороты. Обе стороны настойчиво убеждают самих себя и международную общественность в том, что не может быть речи о возврате к прежней тесной дружбе 50-60-х годов (тогда ее даже уподобляли единству "между зубами и губами"). Однако логика развития неумолимо подталкивает их ко все большему сближению, В основе этой тенденции лежат вполне понятные объективные факторы — весьма близкие политико-идеологические позиции КПВ и КПК, практически идентичные по содержанию обновленческие реформы в обеих странах, а также, по-видимому, самое главное — стремление к солидарности единомышленников в условиях кризиса мирового социализма.

Вместе с тем ряд факторов исторического и политического плана осложняют и сдерживают начавшийся процесс сближения. Наиболее серьезным из них представляется территориальный спор о двух группах островов в Южно-Китайском море — Парасельских и Спратли. Исторически этот конфликт с самого начала приобрел и в определенной степени продолжает сохранять характер прямого противоборства между Китаем и Вьетнамом. Четко прослеживаются две его фазы.

Парасельские острова, расположенные наиболее близко к Вьетнаму, до 1954 г. находились под контролем Французского Индокитайского союза, а после ухода Франции- "Республики Южный Вьетнам". В 1974 г., воспользовавшись агонией сайгонского режима, Пекин провел крупную военно-десантную операцию, в результате которой установил контроль над теми из них, где находились сайгонские войска.

В тот период Ханой вынужден был воздержаться от публичного осуждения акции Пекина, так как многолетняя борьба за воссоединение страны вступила в решающую фазу и Ханой нуждался в сохранении хотя бы внешне добрых отношений с Пекином. Однако в политических кругах и среди населения Северного Вьетнама, чему автор сам был свидетелем, протест был массовым и весьма бурным, а смысл его сводился к тому, что вьетнамский народ никогда не смирится с потерей исторически принадлежащих ему Парасельских островов и после воссоединения страны начнет борьбу за их возвращение.

На протяжении двух следующих десятилетий, прошедших под знаком резкого ухудшения вьетнамо-китайских отношений, обе стороны вели активную "психологическую войну", используя любой повод для обоснования своих претензий на Параселы. Однако постепенно эта тема в их полемике стала затухать и отходить на второй план. В Пекине исходили из того, что вопрос о принадлежности Парасельских островов "решен окончательно", тогда как в Ханое, по-видимому, отдавали себе отчет в том, что в обозримом будущем вряд ли удастся восстановить над ними свою власть [33].

В конце 80-х годов началась вторая фаза территориального спора, но центром его стал архипелаг Спратли. Если принадлежность Парасел оспаривается только Вьетнамом и Китаем, то претензии на "совладение" или "совместное освоение" архипелага Спратли предъявляют практически все государства АСЕАН, а также Тайвань. Что касается контроля "де-факто", то до 1988 г. китайских гарнизонов здесь вообще не было: около 25 островов и атоллов контролировал Вьетнам, 8 — Филиппины, 3 — Малайзия, 1, самый крупный остров, Тайпиндао, — Тайвань.

Это обстоятельство, видимо, весьма беспокоило Пекин, и там решили водрузить китайский флаг в зоне архипелага, отстоящего весьма далеко от континентального Китая. В марте 1988 г. китайские ВМС в ходе скоротечного боя потопили один вьетнамский корабль, экипаж которого — 77 человек — погиб, и установили контроль над шестью атоллами Спратли, получив опорный плацдарм для дальнейших действий. В мае 1992 г. китайские военные десанты были высажены еще на нескольких атоллах, доведя число контролируемых Китаем островов архипелага Спратли до девяти. Несколько ранее, в феврале, 1992 г., Пекин попытался подвести юридическую базу под свои притязания на спорные острова Южно-Китайского моря: Всекитайское собрание народных представителей приняло закон о национальных территориях, согласно которому "острова Парасельские (Сишацюньдао) и Спратли (Наньшацюньдао) являются частью территории КНР и включены в провинцию Хайнань" [34].

С учетом того, что Китай взял на вооружение "тактику шелковичного червя", постепенно, шаг за шагом расширяя свое присутствие в зоне архипелага, не отказываясь при этом и от силовых методов, Ханой предпринял усилия, чтобы договориться с Пекином о неком модус-вивенди и о том, чтобы решать спорные вопросы только политическими методами.

В октябре 1993 г. в Пекине был подписан совместный документ о принципах урегулирования пограничных проблем между СРВ и КНР. В нем определено поэтапное решение пограничных проблем, включая три основных компонента: вопрос о сухопутной границе, о линии разграничения в Тонкинском заливе, о линии разграничения в Южно-Китайском море. Стороны обязались "руководствоваться нормами международного права при решении пограничного спора, воздерживаться от любых односторонних шагов, способных осложнить ситуацию, а также от применения силы" [35].

Однако, несмотря на достигнутые договоренности, обе стороны продолжают словесную дуэль и "подкрепляют" свои претензии на острова путем привлечения иностранных фирм к поискам и добыче нефти в спорных районах. Более того, в марте 1997 г. китайская сторона направила нефтяную платформу с двумя буксирами для проведения поисковых работ в особой экономической зоне Вьетнама, всего в 55 милях от вьетнамского побережья, что, естественно, вызвало взрыв негодования во вьетнамских средствах массовой информации и очередную ноту протеста МИД СРВ. Представляется маловероятным, что Ханой решится в обозримом будущем из-за территориального спора пойти на риск военного столкновения с Китаем. Это свело бы на нет его многолетние усилия по нормализации отношений с Китаем и лишило бы основного на нынешнем витке истории политико-идеологического соратника, в чем он жизненно заинтересован. Пекин же, напротив, периодически демонстрирует мускулы, весьма активно и демонстративно наращивает свой военный потенциал в спорной зоне. Не стоит забывать высказывание министра иностранных дел КНР Хуан Хуа, который еще в 1965 г. заявил: "Когда придет время, мы возьмем архипелаг Спратли, и для этого не понадобится никаких переговоров". Словом, Китай для Ханоя нечто вроде известного персонажа древних вьетнамских сказок — дракон о двух головах: основной и самый близкий идеологический союзник, но и наиболее вероятный в обозримом будущем военный противник.

Вьетнам — АСЕАН. В течение двух десятилетий с момента создания АСЕАН в 1967 г. отношения Вьетнама с этой региональной организацией развивались в настороженно-враждебном русле, к чему у обеих сторон были объективные основания. В 70-е и, особенно, в 80-е годы в политических кругах АСЕАН Вьетнам воспринимался как государство, от которого исходила вполне реальная и серьезная военная угроза. Во-первых, оно располагало слишком крупным военным потенциалом (четвертой по численности армией в мире после КНР, СССР, США), далеко не адекватным своим размерам и экономико-политической роли. Во-вторых, вторжение вьетнамской армии в Камбоджу в декабре 1978 г., хотя оно и мотивировалось Ханоем как мера вынужденная, направленная на спасение камбоджийского народа от полпотовского геноцида и осуществляемая в рамках "индокитайского треугольника", являющегося сферой особых национальных интересов Вьетнама, вызвало серьезное беспокойство стран — участниц АСЕАН. Они полагали, что нельзя исключать такого эвентуального сочетания факторов, при которых эта военная машина может быть использована Ханоем и за пределами "индокитайского треугольника", например против Таиланда, не отделенного от Вьетнама морем, как остальные страны АСЕАН [36].

В свою очередь Ханой вполне обоснованно рассматривал АСЕАН как враждебную национальным интересам Вьетнама региональную группировку, поскольку она политически поддержала вооруженную интервенцию США против Вьетнама, а некоторые ее члены (Таиланд, Филиппины) даже приняли непосредственное участие в этой войне на стороне США. Кроме того, АСЕАН стала инициатором международной кампании осуждения вьетнамской операции в Камбодже.

Следует отметить, что Ханой неоднократно предпринимал попытки добиться взаимопонимания и взаимодействия с АСЕАН. Так, еще в 1976 г., после воссоединения страны, правительство СРВ обнародовало программу из четырех пунктов — своего рода "кодекс регионального сосуществования", — которая в большей части своих положений перекликалась с основополагающими статьями асеановского Договора о дружбе и сотрудничестве в Юго-Восточной Азии. Тогда эти шаги Вьетнама нашли отклик со стороны АСЕАН, что выразилось прежде всего в том, что в течение 1976 г. все члены АСЕАН признали СРВ, а затем единодушно проголосовали за ее прием в ООН и ряд других международных организаций. Но начавшийся было процесс сближения оказался прерван вторжением вьетнамских войск в Камбоджу.

Однако и в ходе наступившего затем "конфронтационного десятилетия" тенденция к поискам взаимопонимания между социалистическими странами Индокитая, с одной стороны, и АСЕАН — с другой, не угасла, а по достижении урегулирования камбоджийского конфликта стала быстро реализовываться. Уже на следующий день после подписания Парижского соглашения по Камбодже состоялся первый официальный визит премьер-министра СРВ Во Ван Киета в Индонезию, Таиланд и Сингапур. Лейтмотивом этого визита стало заявление Ханоя о желании "забыть прошлое -думать о будущем", что было с одобрением встречено в политических кругах стран АСЕАН.

В январе 1992 г. в Сингапурской декларации страны АСЕАН выразили решимость развивать новые отношения дружбы и сотрудничества со странами Индокитая, обязались принять активное участие в международной программе по восстановлению и экономики. В июле 1992 г. Вьетнам и Лаос официально присоединились к Балийскому договору и получили в АСЕАН статус "постоянных наблюдателей". В июле 1995 г. на Брунейском совещании министров иностранных дел Вьетнам был официально принят в АСЕАН в качестве полноправного члена. Переход Вьетнама и АСЕАН от конфронтации к сотрудничеству следует расценивать как одно из важнейших событий современной политической истории ЮВА, которое вносит кардинальные изменения в конфигурацию сил в регионе.

Обе стороны отдавали себе отчет в том, что при реализации такого решения придется примириться с неизбежными издержками и трудностями. Для Ханоя — это, во-первых, определенные ограничения во внутренней и внешней политике, накладываемые обязательствами в рамках асеановского "кодекса поведения", во-вторых, вполне реальная угроза экономической экспансии со стороны гораздо более развитых стран АСЕАН. Для АСЕАН — это, в политическом плане, опасность превращения Вьетнама в еще один (помимо Индонезии и Таиланда) "центр силы" в рядах группировки и вынесение на региональный уровень факторов территориального вьетнамо-китайского конфликта; в экономическом плане — взваливание на себя серьезного финансового бремени по развитию отсталой вьетнамской экономики и ее интеграции в хозяйственные связи стран-членов Ассоциации.

Вместе с тем представляется, что достаточно серьезные проблемы, возникшие в связи с вступлением Вьетнама в АСЕАН, значительно перекрываются имеющимися и будущими выгодами для альянса. После распада СССР Вьетнам впервые в своей новейшей истории оказался в крайне опасной для себя ситуации — без военно-политической поддержки какой-либо из великих держав, как это было в недавнем прошлом. В лице АСЕАН, которую, на мой взгляд, можно в определенном смысле рассматривать как коллективную державу, Ханой рассчитывает обрести мощного политического союзника. Результаты деятельности АСЕАН по урегулированию камбоджийского конфликта показали, что ее поддержка может быть весьма эффективной. Кроме того, в интеграции с АСЕАН Вьетнам видит возможность подключиться к набравшему обороты механизму хозяйственного развития, в короткие сроки преодолеть экономическое отставание и с положительными итогами войти в XXI век.

Очевидны и выгоды для АСЕАН. Прежде всего — это фактор региональной безопасности. Во-первых, ей будет легче контролировать военную политику интегрированного Вьетнама, хотя он уже и перестал представлять для нее военную угрозу. Во-вторых, с ликвидацией в регионе военного присутствия США и СССР страны АСЕАН более пристальное внимание вынуждены уделять КНР и Японии как новым основным факторам вызова своей внешней безопасности. Вступление в АСЕАН Вьетнама, второго после Индонезии государства по численности населения, обладающего к тому же крупным военным потенциалом, заметно меняет баланс сил в этой части Азии в пользу АСЕАН. Об этом политики стран группировки говорят в открытую. Так, филиппинский парламентарий Эрнесто Геррера заявил, что вступление Вьетнама в АСЕАН "будет способствовать укреплению возможностей Ассоциации в нейтрализации угроз миру в регионе", поскольку Вьетнам "проводит независимую дипломатию, политику неприсоединения и располагает мощными вооруженными силами" [37].

Столь же значительны для АСЕАН и экономические мотивы. Уже теперь Вьетнам становится одним из наиболее перспективных в регионе рынков потребления товаров и капиталов развитых стран АСЕАН. Хозяйственные связи Вьетнама с этими странами АСЕАН достигли ныне весьма высокого уровня. В 1996 г. на долю стран АСЕАН приходилось более 25% вьетнамского экспорта и около 20% объема иностранные капиталовложений во вьетнамскую экономику. Самые развитые страны АСЕАН -Сингапур, Малайзия, Таиланд — входят в десятку основных торговых партнеров и инвесторов Вьетнама.

Политический эффект присоединения Вьетнама к странам АСЕАН проявился не сразу, поскольку требовался длительный период времени для их взаимной "притирки", Однако в Ассоциации с удовлетворением отмечают, что решимость Вьетнама стать полноправным членом АСЕАН явилась своеобразным толчком для других стран региона, пока находящихся вне ее рамок. В результате в 1997 г. членами АСЕАН стали Лаос и Мьянма, на стадии рассмотрения — заявка Камбоджи, прием которой — лишь вопрос времени.

Тем самым открылся путь к полномасштабной реализации асеановской идеи региональной общности и созданию единой Юго-Восточной Азии. Как заявил генеральный секретарь АСЕАН Дато Аджит Сингх, "если первой и главной целью АСЕАН является обеспечение мира и стабильности в регионе, то вторая цель — объединить в асеановской семье все десять стран ЮВА. Это было прекрасной мечтой наших отцов-основателей, и сегодня эта мечта становится реальностью" [38].

Присоединение Вьетнама к АСЕАН, кроме того, позволило решить важнейшую политическую задачу — превращение ЮВА в безъядерную зону, которую лидеры группировки выдвинули еще в 1984 г. На V Конференции глав государств и правительств стран АСЕАН (Бангкок, декабрь 1995 г.) был наконец подписан Договоре безъядерной зоне в ЮВА. Эта политическая акция, имеющая большое международное значение, является важнейшим звеном в практической реализации известного асеановского лозунга ЗОПФАН — о превращении ЮВА в зону мира, свободы и нейтралитета.

Участники Бангкокской конференции решили провести следующую встречу на высшем уровне в Ханое. Это решение подтверждает признание важной региональной роли Вьетнама и политической значимости его вступления в АСЕАН.

Членство Вьетнама в АСЕАН, открывшее перед страной огромные, еще трудно поддающиеся оценке возможности, вызвало чувство эйфории в кругах вьетнамской политической элиты. Однако местная печать все чаще акцентирует внимание и на серьезных испытаниях, которые Вьетнаму предстоит выдержать в процессе интеграции в ассановские структуры и которые объясняются как значительным разрывом в уровнях экономическою развития Вьетнама и большинства стран АСЕАН, так в особенностями его общественно-политического режима.

В ряду экономических задач одна из наиболее сложных — присоединение СРВ к эсеановской Программе таможенных преференций (АФТА). Все ее участники должны к 2003 г. полностью отменить либо значительно снизить таможенные пошлины на тысячу наименований товаров. Вьетнам уже заявил о присоединении к АФТА и представил список из 857 товаров, на которые готов отменить пошлины, — в основном это сырье, материалы, технологическое оборудование; в этих товарах вьетнамская экономика испытывает крайнюю нужду. Вместе с тем, стремясь защитить свой рынок от наплыва товаров из развитых стран АСЕАН, Ханой был вынужден обнародовать и список товаров, на которые он временно либо вообще не сможет ликвидировать или заметно снизить таможенные пошлины.

Вьетнам — развитые страны Запада и Япония. Формулируя новый внешнеполитический курс, руководство КПВ поставило перед своей дипломатией в качестве одной из приоритетных задачу активизировать поиски путей развития и углубления сотрудничества с развитыми державами и "мировыми политико-экономическими центрами", прежде всего с США, Японией, Европейским Союзом, чтобы укрепить международные позиции Вьетнама и усилить приток иностранных инвестиций. Сегодня можно констатировать, что и на этом важном направлении Ханою сопутствует явная удача [39].

В 1964 г. Соединенные Штаты ввели торгово-экономическое эмбарго против Северного Вьетнама, распространив его в 1975 г., после падения Сайгона, на весь Вьетнам. Эта акция не только затормозила процесс нормализации вьетнамо-американских отношений, но и стала серьезным препятствием на пути масштабного проникновения иностранного капитала на вьетнамский рынок, лишила Вьетнам кредитов международных финансовых организаций.

В качестве основных предварительных условий отмены эмбарго Вашингтон потребовал от Ханоя активизации поиска пропавших в ходе войны во Вьетнаме американских граждан и вывода вьетнамских войск из Камбоджи. К началу 90-х годов Ханой не только выполнил эти условия, но и немало сделал в психологическом плане, чтобы помочь США избавиться от синдрома военного поражения. К этому времени и в США, особенно в деловых кругах, стали все настойчивее говорить о том, что американский капитал рискует остаться вне борьбы за емкий вьетнамский рынок. В результате в феврале 1994 г. администрация Клинтона решила отменить эмбарго, а в августе 3995 г. в ходе знаменательного для обеих стран визита в Ханой госсекретаря США У. Кристофера было подписано соглашение о восстановлении дипломатических отношений в полном объеме.

Американский капитал получил возможности массированного проникновения во Вьетнам, тем более что, по заключениям специалистов, правительство СРВ предусмотрительно "зарезервировало" для американских компаний зоны действия в экономике страны. В первые же годы после нормализации отношений оно выдало фирмам США лицензии на реализацию инвестиционных проектов на сумму в 1,2 млрд. долл. В 1997 г. во Вьетнаме в той или иной форме действовали более 400 американских компаний и банков. По некоторым оценкам, в ближайшее пятилетие объем операций американского капитала может превысить здесь 10 млрд. долл.

При всем том, что правительство Японии в своей вьетнамской политике всегда действовало с оглядкой на Вашингтон, оно не препятствовало частному японскому капиталу внедряться в эту страну. В результате к 1997 г. Япония превратилась в самого крупного торгового партнера, кредитора и инвестора Вьетнама. Только в 1992-1996 гг. она предоставила СРВ в рамках ОДА (Официальной помощи развитию) 3,2 млрд. долл., гарантировала, как и другим странам АСЕАН, режим наибольшего благоприятствования в торговле, в результате чего в 1996 г. объем вьетнамо-японского товарооборота составил 3 млрд. долл. В январе 1997 г. в ходе визита премьер-министра Японии Р. Хасимото было объявлено о предоставлении Вьетнаму льготного кредита в 736 млн. долл.[40] Наряду с разработкой экономических проектов японцы приступили к выполнению крупных программ в области культурных связей, образования, здравоохранения, подготовки кадров.

Весомых успехов добилась вьетнамская дипломатия на европейском направлении, в феврале 1996 г. парламент ЕС ратифицировал Соглашение о сотрудничестве между СРВ и Европейским Сообществом — первый такого рода политический документ, заключенный со страной ЮВА. Одна из целей соглашения — "способствовать развитию отношений с Вьетнамом на качественно новом, более высоком уровне", чтобы активно содействовать переводу его экономики на рыночные рельсы. Соглашение предусматривает сотрудничество в финансовой и экономической областях, содействие инвестициям из стран-членов ЕС, взаимное открытие рынков и т.п.

Следует отметить и отнести в актив вьетнамского руководства тот факт, что, активизируя разносторонние связи с СРВ, западные державы как бы "выводят за скобки" факт сохранения у власти в Ханое однопартийного коммунистического режима, приверженного идеям марксизма-ленинизма и социалистической ориентации. Вместе с тем в документе, подписанном ЕС и СРВ, сказано: "Уважение прав человека и демократических принципов является основой этого Соглашения и составляет важный элемент Соглашения". В Ханое расценили эту формулировку как признание европейскими демократиями того, что во Вьетнаме на деле соблюдаются указанные принципы.

Вьетнам — Россия. Ныне российско-вьетнамские отношения перестали иметь и для Москвы, и для Ханоя приоритетный характер. Тем не менее именно вьетнамской дипломатии пришлось приложить максимум усилий, настойчивости и выдержки, чтобы сохранить их на оптимальном уровне, отвечающем долгосрочным интересам обеих стран.

СССР рассматривал Вьетнам в системе своих внешнеполитических интересов в значительной степени сквозь призму противостояния вначале с США, а затем и с Китаем. Такой подход обусловил неоправданную гиперболизацию значения Вьетнама возведение его в ранг "стратегического союзника". Экономическое сотрудничество с этой страной было крайне несбалансированным, весьма убыточным для СССР и естественно, воспринималось определенной частью политической элиты нашей страны как неоправданное бремя, от которого надо скорее избавиться. Определенную негативную роль в отношениях между Ханоем и Москвой сыграло наличие в России примерно 50-тысячной вьетнамской общины, состоящей в основном из рабочих, прибывших в СССР по межправительственному соглашению 1981 г. и оставшихся ныне как бы не у дел.

В 1990-1991 гг. началось постепенное свертывание всех связей с Вьетнамом; приобретшее после распада СССР обвальный характер. В течение первой половины 90-х годов российско-вьетнамские отношения находились в состоянии, близком к коллапсу.

Однако постепенно, благодаря прежде всего (но не только) усилиям Ханоя, долгосрочные интересы обеих стран стали брать верх над временными трудностями. В результате подписания в 1994 г. Договора об основных принципах сотрудничества между СРВ и РФ, а также вытекающего из него пакета соглашений — о стимулировании и защите инвестиций, об избежании двойного налогообложения, о торгово-экономическом сотрудничестве и др. — был заложен необходимый юридический фундамент для восстановления и развития российско-вьетнамских связей в новых условиях.

Несмотря на очевидную смену внешнеполитических приоритетов, Вьетнам сохраняет несомненный интерес к продолжению сотрудничества с Россией. В ней вьетнамские лидеры видят прежде всего внерегиональную державу, которая, в силу своего определенного военно-политического и экономического веса, может оказаться весьма полезной для "балансировки" отношений Вьетнама с США, Китаем, Японией, добивающимися ныне усиления своего влияния на Индокитайском полуострове [41].

Несмотря на переживаемые Россией трудности, сотрудничество с ней сохраняет для вьетнамцев привлекательность и в экономическом плане. Вьетнамская экономика, по всей видимости, будет какое-то время нуждаться в обновлении и ремонте технического оборудования советского производства в промышленности, энергетике, на транспорте. Особенно в этом заинтересована вьетнамская армия, примерно на 90% укомплектованная советским вооружением. Сохраняет для Вьетнама интерес и научно-технический потенциал России. За последние годы подписаны соглашения о реализации более 20 проектов сотрудничества, по которым СРВ использует российские высокие технологии в энергетике, биологии, производстве новых материалов и др.

Весьма существенной для долговременного торгово-экономического сотрудничества двух стран стала проблема 9-миллиардного (в переводных рублях) вьетнамского долга, доставшегося России в наследство от СССР. Для решения этой проблемы важно выработать такие формы погашения долга, которые не оказались бы непосильным бременем для Вьетнама, но стали дополнительным импульсом к развитию двусторонних связей. Правительство СРВ выступило с инициативой постепенного погашения своего долга поставками в Россию потребительских товаров и продовольствия. С 1993 г. этот механизм начал действовать и в целом, несмотря на ряд сбоев и взаимных неувязок, показал свою перспективность. Идут поиски и других форм, среди которых одной из наиболее перспективных представляется осуществление реинвестирования части долга в форме долевого взноса российской стороны в уставный капитал совместных предприятий.

По данным на 1997 г., во Вьетнаме и России действуют 29 совместных предприятий, крупнейшим из которых является "Вьетсовпетро" — в 1991-1997 гг. им добыто 50 млн. т нефти, благодаря чему российская казна получила сотни миллионов долларов прибыли. Сотрудничество подкрепляется тем, что десятки тысяч вьетнамских экономистов, управленцев, производственников, получивших образование в СССР, выдвигаются ныне в высшие эшелоны власти и на передовые позиции в экономике своей страны. Эти люди в большинстве своем питают симпатии к России и выступают за сохранение оптимального уровня сотрудничества с нею. В широких кругах вьетнамского общества все еще живы чувства признательности к нашей стране за помощь вьетнамскому народу в его длительной борьбе за национальное освобождение.

Анализ выступлений руководящих деятелей КГТВ и публикаций вьетнамской печати показывает, что Вьетнам с оптимизмом оценивает перспективы отношений с Россией. Вьетнамское руководство исходит из того, что Россия как евразийская держава учитывает постепенное смещение вектора мирового развития в Азиатско-Тихоокеанский регион и возрастание роли Вьетнама — страны, занимающей важное геополитическое положение на границе Тихого и Индийского океанов, второй в ЮВА по численности населения, страны с динамично развивающейся и быстро встраивающейся в региональные хозяйственные связи экономикой.

Вьетнам уже не раз озадачивал специалистов по политическому прогнозированию. В прошлом ему неоднократно предрекали поражение в войнах с гораздо более могучими противниками, но он выходил из них победителем. В наше время, особенно в связи с крахом социалистического лагеря и распадом СССР, многим виделась экономическая катастрофа Вьетнама. Однако и этого не произошло. Вьетнам явил редкий пример того, как в крайне тяжелых условиях можно добиться максимально продуктивного сочетания внутренних национальных усилий с рациональной, эффективной внешнеполитической стратегией. В результате всего за несколько лет Вьетнам из регионального "возмутителя спокойствия" превратился в желанного и достойного партнера, с которым не только можно, но и необходимо развивать многоплановое и взаимовыгодное сотрудничество. Об этом ярче всего говорит тот факт, что за десять лет реализации политики дой мой общий объем иностранных инвестиций во Вьетнаме достиг весьма внушительной для небольшой страны цифры — почти 30 млрд. долл., Опыт Вьетнама является, на мой взгляд, весьма поучительным не только для многих развивающихся стран, но и для постсоциалистических государств, возникших на территории бывшего СССР и Восточной Европы.

Анализируя первые экономические достижения Вьетнама в последние годы 20-ого века, следует отметить следующие особенности:

Во-первых, развитие экономики и внешней торговли Вьетнама основывалось на основных факторах производства (природные условия и ресурсы, а также неквалифицированная рабочая сила), т.е. главными факторами включения Вьетнама в МРТ являются природные и трудовые ресурсы;

Во-вторых, Вьетнам имеет многочисленные трудовые ресурсы с низкой оплатой труда; это является его главным конкурентным преимуществом участия в МРТ по двум направлениям: производстве трудоемких товаров для экспорта и экспорт рабочей силы;

В-третьих, в рыночных условиях в стране усилились различия в уровне социально-экономического развития между экономическими районами. Наиболее развитыми являются район дельты р. Гонг (на Севере) и Юго-Восточный, которые образовали «полюса роста» в двух разных частях страны. Эти районы также являются главным звеном вьетнамской экономики: на их долю приходилось около 60% объема ВВП и более 65% обей стоимости экспорта страны при доле в площади и населения страны соответственно – 20% и 35% [42].

В-четвертых, в условиях открытой экономики создание системы СЭЗ в стране способствует увеличению объема экспорта и расширению экспортной конъюнктуры Вьетнама. Свободные экономические зоны позволяют Вьетнаму приобрести опыт взаимодействия с мировым рынком, стимулируют структурную перестройку национальной экономики. Создание СЭЗ также служит важным элементом системы активного включения страны в мирохозяйственные связи, первым шагом в расширения открытой экономики.

Проведенный детальный анализ развития экономики Вьетнама на протяжении последних лет XX века позволяет сделать следующие выводы:

1. Экономика Вьетнама на протяжении многих лет вплоть до реформ в стране (1986г.) была тесно связана с геополитическим направлением развития страны в целом, несла на себя отпечаток колонизации, войны и идеологических приоритетов развития страны. Экономика страны в целом и ее внешняя торговля в частности была замкнута в пространстве политических и идеологических партнеров:

— в колониальный период (1858-1954гг.) с метрополией – Францией;

— в период разделенной страны (1955-1975гг.), Северный Вьетнам – с КНР и СССР, а Южный Вьетнам – с США;

— в период 1976-1985гг. с СССР и другими странами-членами СЭВ.

2. До 1986г. товарооборот внешней торговли стабильно рос в основном за счет роста импорта. Основой международной специализации Вьетнама, а следовательно, главными статьями экспорта были минеральное сырье и продукты тропического земледелия. Рост объема импорта, в свою очередь, не был направлен на поощрение экспорта, а, главным образом, на осуществление импортозамещающей политики;

3. В 1990-2000гг. Вьетнам стремился разумно сочетать элементы режима импорта замещения в тяжелой промышленности (энергетике, транспорте, связи) со стратегией экспортной ориентации в легкой и электронной отраслях, поэтапно ослабляя государственный контроль на внешней торговлей, поощряя привлечение иностранного капитала;

4. Дальнейшая оптимизация товарной структуры вьетнамского экспорта, по оценкам экпертов, будет идти в направлении роста стоимости экспорта готовой промышленной продукции (с высокой долей добавочной стоимости), повышение в ней технологического компонента, что может в будущем привести к увеличению доли капиталоемкой и наукоемкой продукции. В целом, экспорт перестал рассматриваться как средство для покрытия импорта, импорт, в свою очередь рассматривается исключительно как инструмент получения передового оборудования, знаний и новых технологий.

5. В ходе реформ произошло кардинальное изменение государственных подходов к внешнеэкономической политике, что отразилось на смене торговых партнеров и расширении их круга. Были преодолены идеологические ориентиры в выборе внешних партнеров, началось проведение открытой внешней политики, что обеспечило возможность широкого выхода на мировой и региональный рынки.

6. К 2000-е г. расширилась география внешнеторговых связей и изменялась ее территориальная структура. Внешняя торговля переориентировалась на страны азиатского региона и Европейского Союза, что способствовало стабилизации и оживлению экономической обстановки в стране. На долю азиатских стран приходились две третьи внешнеторгового оборота Вьетнама, а на долю ЕС – более 15% [43].

7. Внешнеэкономические связи Вьетнама с Россией после распада СССР практически прекратились, однако, сегодня появились новые предпосылки для активизации развития. Ожидается, что в ближайшее время темпы роста взаимной торговля между Вьетнамом и Россией вырастут благодаря подписанию новых межправительственных документов.

8. Начавшееся в 1994г. после отмены эмбарго налаживание и активизация внешнеэкономических связей Вьетнама с США как «бывшим врагом» подтверждает желание вьетнамского руководства углублять политику открытой экономики и преодолевать идеологические барьеры.

В целом, открытая внешнеэкономическая политика Вьетнама как неотъемная часть экономических реформ стала важным фактором, стимулирующим совершенствование системы управления хозяйственных механизмом и внедрение новых форм хозяйствования. Быстрые и ощутимые результаты Вьетнаму принес стратегический верный для его условий выбор в пользу эволюционного пути экономических реформ. Степень открытости страны позволяла сочетать рост внешней торговли со структурной перестройкой национальной экономики. Хотя, позиция Вьетнама в мировой экономике еще остается скромной, но его экономическое положение в региональном разделении труда заметно улучшается.

Опыт Вьетнама в области реализации внешнеэкономической политики и внешнеторговой деятельности свидетельствует о том, что:

— идеология и политика не должны довлеть над экономикой;

— невозможно достичь высокого, а тем более передового уровня развития экономики, не развивая широкие экономические связи с другими государствами, не интегрируясь в мировое общество, не находя своего места в международном разделении труда;

— необходимо использовать свои конкурентные преимущества, прежде всего трудовые ресурсы для участия в МРТ;

— открытость может выступать как разрушительный фактор в русле шоковой терапии и как процесс, имеющий свою этажность и управляемость, не перерастающий в разрушительный протекционизм или монополизацию внутреннего рынка;

— степень открытости экономики должна быть такой, чтобы с одной стороны, обеспечивалась эффективная защита национальной экономики, а с другой — стимулировался рост внешней торговли и приток иностранных инвестиций.

Исходя из перспектив дальнейшего эволюционного развития вьетнамской экономики и последовательного углубления реформенных преобразований, нынешняя внешнеэкономическая стратегия Вьетнама не претерпит, мнению экспертов, каких-либо кардинальных изменений в обозримом будущем под воздействием субъективных факторов. Несомненно также и то, что конкретные подходы Вьетнама к масштабам, формам и методам открытой экономики не будут оставаться неизменными, потребуют от вьетнамского руководства гибкости и готовности к компромиссам, будут подталкивать внутренние экономические и в перспективе – политические реформы.

3.2. Рекомендации относительно внешнеэкономической политики страны

В поисках выхода из экономических трудностей правительство Социалистической Республики Вьетнама на VI съезде Коммунистической партии Вьетнама в 1986 г. выбрало путь проведения реформы, именуемой «доймой», после чего страна изменила экономическую политику и, отказавшись от административно-командной системы и внешнеэкономической изоляции, приступила к осуществлению рыночных преобразований. Их главными составляющими стали сохранение прежней политической системы, при которой компартия выступает как инициатор и организатор системных реформ, и наличие двухсекторного экономического механизма, когда сосуществуют элементы рыночного и планового механизмов.

Во внутренней экономике основным содержанием реформ стало уменьшение централизованного контроля за предприятиями, сокращение числа планируемых показателей, проведение либерализации ценообразования, сохранение государственной собственности только в ключевых, системообразующих отраслях, сосредоточение усилий на помощи малым предприятиям, обеспечение умеренного налогообложения.

В области внешнеэкономических связей была провозглашена открытая политика, ставшая неотъемлемой частью и условием успешного функционирования народного хозяйства на новых принципах. Со второй половины 80-х годов общий уровень либерализации вьетнамской экономики был выше, чем китайской.

Современная внешнеэкономическая политика Вьетнама характеризуется использованием различных средств и методов. Помимо развития традиционной внешней торговли она включает привлечение иностранных инвестиций, расширение научно-технического сотрудничества, активизацию международной производственной кооперации. Особое место в этой политике занимают свободные экономические зоны (СЭЗ) как важный инструмент привлечения прямых иностранных инвестиций.

При выборе модели развития СЭЗ вьетнамское руководство исходило из потребностей страны и опыта функционирования таких зон в других странах. Наиболее детально изучался опыт Китая, Сингапура, Тайваня, Южной Кореи. В ходе подготовки к созданию свободных экономических зон было предложено несколько вариантов их функционирования и в результате избран путь создания зон в рамках структуры хозяйства, ориентированного на экспорт, всемерное привлечение иностранного капитала, а также существенное улучшение технологии производства. Основными видами СЭЗ во Вьетнаме стали экспортно-производственные зоны (ЭПЗ), промышленные зоны (ПЗ) и индустриальные парки высоких технологий (ИПВТ).

В соответствии с курсом на развитие открытой рыночной экономики вьетнамское правительство уделяет большое внимание расширению внешней торговли и экономического сотрудничества на взаимовыгодных условия со всеми странами, независимо от их государственной системы и политической ориентации.

Приняты меры по поощрению производства экспортной продукции и расширению экспорта на внешние рынки. Если раньше государству принадлежало монопольное право на внешнюю торговлю, то с 1992г. предоставлена полная свобода импорта и экспорта для всех экономических секторов. Государственное регулирование внешнеторговых операций осуществляется лишь с помощью таможенных пошлин и импортно-экспортных налогов. За исключением небольшого числа запрещенных к ввозу и вывозу товаров (оружие и боеприпасы, наркотики и яды, антиквариат и драгоценные металлы, редкие животные и некоторые другие, в настоящее время требуется лицензия только на экспорт риса, а лицензии на импорт — для автомашин до 12 мест, деталей и узлов для сборки электронно-бытовых товаров, мотоциклов, сырья и материалов для производства сигарет.

В целях поощрения производства продукции для экспорта продукции для экспорта предприятиям дается право импортировать необходимое оборудование и материалы непосредственно или через специализированные внешнеторговые компании. В этих случаях предприятия освобождаются от уплаты импортного налога с прибылей, полученных от экспорта , если эти прибыли используются для расширения экспортного производства. Предприятия, выпускающие импортозамещающие товары, освобождаются от налога с оборота (налога на добавленную стоимость) и налога с прибылей за весь период освоения продукции ( от 2 до 4 лет). Предприятие, выпускающие продукцию для иностранных фирм из давальческого сырья и материалов, освобождаются от импортного налога, а с доходов, полученных за переработку продукции, не взимается налог с оборота (НДС). Товары, экспортируемые в счет погашения государственных задолженностей, полностью освобождаются от уплаты налогов.

Детальный план по импорту и экспорту государством не устанавливается, как раньше, но по ряду важнейших экспортных товаров ведущие внешторговые компании получают план-заказ, для выполнения которого им обеспечивают соответствующие условия, в том числе валютно-финансовую поддержку.

Для импорта и экспорта комплексного оборудования и специальной техники по проектам экономического и научно-технического сотрудничества с зарубежными странами Министерство торговли и отраслевые министерства заключают протоколы и контракты с иностранными фирмами и компаниями.

При импорте товаров, с которыми связаны проблемы государственной безопасности и экологической защиты, лицензии выдаются только с согласия заинтересованных министерств и ведомств.

Согласно новому постановлению о контроле и регулировании внешней торговли право выхода на мировой рынок получили все государственные, кооперативные и частные хозяйственные организации, имеющие патенты (разрешения), выданные Министерством торговли при регистрации таких организаций.

Политика либерализации внешней торговли дала толчок значительному росту внешнеторгового оборота страны. В 1991г. даже в условиях распада советского и социалистического рынков объем экспорта Вьетнама впервые превысил 2 млрд. долларов США , а в 1992г. составил 2, 56 млрд. долларов, или на 25% больше, чем в предыдущем году; за 1993г. экспорт, по оценкам, превысил 3 млрд. долларов США. Впервые страна добилась активного торгового сальдо [44].

Однако наблюдались и отрицательные явления, остаются еще некоторые нерешенные проблемы и проблемы в политике либерализации внешней торговли.

Так, с 1992г. многочисленные коммерческие и некоммерческие организации стали заниматься закупкой продукции на экспорт и в обмен на полученную валюту ввозить всякие товары для последующей перепродажи, не принимая во внимание общегосударственные интересы. Для того чтобы победить в конкуренции, между собой, они нередко экспортировали товары по демпинговым ценам. Очень оживилась контрабанда, особенно на северных и юго-западных границах. В результате из страны утекло большое количество валюты, золота и драгоценных камней, а поступление иностранных товаров высокого качества и импортируемых во многих случаях о демпинговым ценам создает трудную ситуацию для многих отечественных производителей.

Осталась нерешенной проблема валютных расчетов с предприятиями и компаниями, экспортирующими товары в счет погашения государственной задолженности, в частности России. Из-за падения курса рубля к доллару и отсутствии согласованной методики расчетов по вьетнамским донгам часто во вьетнамских и российских портах залеживались товары, из-за чего вьетнамские предприятия и компании терпели большие убытки.

Заслуживает рассмотрения и практика привлечения иностранных инвестиций. Для решения задач развития страны на период до 200г. требуются капитальные вложения в сумме не менее 40 млрд. долларов, а внутренние накопления в лучшем случае смогут обеспечить четвертую часть необходимого. Поэтому без использования иностранных капиталовложений не обойтись.

Закон об иностранных инвестициях, принятый в 1987г. , призван обеспечить самые благоприятные условия для вложения иностранного капитала в экономику Вьетнама. Так, законом предусматриваются полная гарантия сохранности иностранного капитала, широкий выбор выгодных отраслей и сфер деятельности для иностранного предпринимательства, вложение капитальных средств в любом размере и любых формах участия капитала (вплоть до 100% доли иностранного капитала);льготные условия предпринимательства для совместных и иностранных предприятий, возможность получения высоких прибылей и их перевода в свою страну, возможность компенсации в случаях внезапного прекращения деятельности предприятия по не зависящим от иностранного инвестора причинам, многие другие льготы при импорте и экспорте.

Благодаря Закону об иностранных инвестициях, а также стабильности выгодных условий предпринимательства во Вьетнаме к настоящему времени уже 550 иностранных фирм и компаний из 44 стран вложили свой капитал в различные отрасли экономики. Реализуется более 800 проектов, общая сумма инвестиций по которым в конце 1993г. достигла 7, : млрд. Долларов [45]. Все эти проекты иностранных инвестиций в той или иной мере отвечают интересам и возможностям развития вьетнамской экономики, обеспечивают передачу относительно новой техники и технологии, позволяют трудоустроить около 50 тыс. рабочих и ИТР и менеджеров. Они начали приносить стране сотни миллионов долларов.

Однако при осуществлении проектов иностранных инвестиций обнаружилось немало проблем, требующих устранения и разрешения.

При всей либеральности и привлекательности Закона об иностранных инвестициях его осуществление на местах иногда искажалось "местными законами", приводящими к неоправданным ограничениям, бюрократической волоките и даже коррупции . Пользуясь недостатком технических знаний и опыта вьетнамских проектировщиков и инженеров, иностранные фирмы иногда поставляли устарелое или изношенное, но подновленное снаружи оборудование по завышенным ценам.

Иностранные предприниматели после регистрации и получении разрешения на реализацию проектов иностранных инвестиций во Вьетнаме стали заниматься преимущественно другими видами деятельности, вплоть до контрабанды, вывоза антиквариата и других запрещенных к вывозу товаров, экономического и политического шпионажа. В связи с этим за последние годы пришлось аннулировать более 100 проектов иностранных инвестиций.

Согласно Закону об иностранных инвестициях при создании совместных предприятий в качестве делового вклада вьетнамская сторона может вносить земельные участки и право на использование природных ресурсов. Но плата за пользование землей и природными ресурсами установлена неточно и чрезмерно занижена. Так, арендная плата установлена от 2, 25 до 18 долларов в год за квадратный метр земли первой категории и от 0, 4 до 4 долларов в год за один квадратный метр земли пятой категории, что является самой низкой ставкой в мире. Для исправления этих просчетов недавно стали применять корректировочные коэффициенты внутреннего накопления необходимо постепенно увеличивать долю участия вьетнамского капитала, причем в виде финансово-валютных средств вместо земли и природных ресурсов, а также разработать новые нормативы эксплуатации и охраны вьетнамских природных ресурсов.

Оплата труда вьетнамских рабочих и ИТР на совместных предприятиях также требует пересмотра и уточнения. В настоящее время средний оклад этих работников составляет 35-50 долларов в месяц. В пересчете на вьетнамские деньги такой оклад оказался выше среднего уровня в стране, но в два-три и даже пять раз ниже, чем на аналогичных предприятиях других стран Азии и Африки. К тому же вьетнамские работники на совместных предприятиях не пользуются никакими льготами государственной системы социального страхования.

Наконец, в Законе об иностранных инвестициях следовало бы предусмотреть дополнительные льготы, поощряющие инвестиции вьетнамских эмигрантов.

Наряду с огромными усилиями вьетнамского народа в условиях политической стабильности страны важный фактор, способствующий успешному развитию рыночной экономики, -это финансовая помощь со стороны зарубежных стран и международных организаций в виде льготных кредитов и безвозмездной гуманитарной помощи.

Вьетнаму надлежит с высокой эффективностью использовать эту международную финансовую помощь, с тем чтобы как можно прочнее встать на ноги и обеспечить возможности постепенного погашения имеющейся задолженности.

По оценке западных финансово-банковских кругов, на период до 2000г. Вьетнам может получить международную финансовую помощь на общую сумму 7-8 млрд. долларов, привлечь иностранные инвестиции в размере 12-15 млрд. и должен мобилизовать внутри страны еще 20 млрд. долларов. Только при этих условиях Вьетнам сможет успешно решать стратегические социально-экономические задачи развития рыночной экономики.

Вьетнаму предстоит преодолеть трудности, связанные прежде всего с многовековой отсталостью в экономическом и научно-техническом развитии. Достаточно напомнить, что если Вьетнам сумеет удержать нынешние темпы развития (7, 5-8% в год), то к 2000г. производство национального продукта на душу населения составит лишь 400 долларов в год против 200 долларов в настоящее время.

Ресурсы природных богатств Вьетнама и промышленные запасы основных полезных ископаемых в недрах страны хотя и разнообразны, но слабо разведаны и невелики (даже нефтяные). В то же время площади сельскохозяйственных угодий очень ограничены (менее 0, 1 га на душу населения), почвы в условиях высокой интенсификации сельскохозяйственного производства быстро истощаются.

Сумма внешней задолженности как по взятым ранее, так и за последние годы кредитам слишком велика. Помимо задолженности России в настоящее время общая сумма долгов Вьетнама западным странам составляет около 4, 5 млрд. долларов, в том числе государственные долговые обязательства — 3 млрд. долларов. Недавно члены Парижского клуба кредитодателей решили списать вьетнамскую задолженность на сумму 280 млн. долларов. Но долговые обязательства Вьетнама по сравнению с его платежными способностями остались очень большими и вызывают серьезную озабоченность.

В стране существует большая безработица, в том числе скрытая. В условиях рыночной экономики трудоспособные люди предпочитают заниматься прежде всего мелкой торговлей. Между тем в стране очень не хватает высококвалифицированных инженерно-технических и управленческих кадров международного стандарта. Западные страны, а таких страны Азии и Тихого океана начинают оказывать Вьетнаму эффективную помощь в подготовке кадров рыночного профиля, научно-технических работников ведущих отраслей производства, однако контингенты таких кадров очень малы. Необходимо серьезно подумать над переподготовкой многочисленных специалистов, ранее получивших образование в Советском Союзе и других социалистических странах, и договориться с этими странами о подготовке новых кадров специалистов на других условиях.

Реформы, проводящиеся в стране, различными группами населения оцениваются по-разному. Армия, по-прежнему, пользуется вниманием руководства страны и лояльна ему. Она является одной из самых боеспособных армий в мире. В плане неконтролирумого варианта реформ "группой риска" могут быть руководители государственных и полугосударственных предприятий, ориентированных на внешнеэкономические связи c Западом, которые, объективно будут стремиться к полной самостоятельности и упразднению контроля со стороны КПВ. Также угрозой стабильности, но с другой стороны, может явиться бедность населения в отдельных частях страны на фоне расточительства нуворишей. Люди, проживающие в сельских и горных районах, изолированы от прогресса, происходящего в столицах и других крупнейших городах. Особенно это касается национальных меньшинств. Если количественно в народонаселении им принадлежит 14%, то треть бедного населения Вьетнама находится как раз в этнических группах [46].

В проведении "обвальных реформ" заинтересована и организованная преступность, которая, как показывает опыт разных стран, всегда стремится "отмывать" незаконно заработанные деньги, вкладывая их в легальные сектора экономики и, в определенные периоды, вмешивается в политику.

В приграничных районах наиболее развит наркотрафик. Из так называемого "золотого треугольника", находящегося на территории Лаоса, Бирмы и Таиланда, через Вьетнама проходит героиновый трафик, а из Камбоджи — марихуана. По данным Верховного народного суда Вьетнама, в 2006 г. в стране были осуждены более 13 тыс. наркокурьеров, из них 89 приговорены к смертной казни. В транспортировке наркотиков иногда участвуют viet kieu (вьетнамские иммигранты) из разных стран.

Широкое развитие получил игорный бизнес — любимое детище мафий всех времен и народов. Больше всего организованных преступных группировок существует в городе Хошимине. Здесь развит как легальный, так и нелегальный игорный бизнес, а также торговля людьми. Ежегодно ликвидируется по несколько десятков банд, продающих людей в притоны Китая и Камбоджи.

Игорный бизнес иногда "крышуется", а то и используется, отдельными "оборотнями с партбилетами", если использовать российский политический лексикон. В марте 2006 г. был отстранен от должности министр транспорта Дао Дин Бин по подозрению в том, он и его ближайшие подчиненные растратили несколько миллионов долларов бюджетных денег, направив их в крупнейший незаконный футбольный тотализатор.

На умонастроения многих жителей южных провинций оказывает наличие родственников и знакомых в США, эмигрировавших после войны, причем, в самые богатые штаты.

Общественно-политическая обстановка во Вьетнаме в значительной степени напоминает обстановку в СССР конца 80-х, когда руководители предприятий предвкушали прелести грядущей приватизаци, не предвидя такой существенной детали рынка как конкуренция, с которой они не были знакомы в условиях жесткой распределительной системы, и вынуждены были вскоре уйти с арены под напором менеджеров с иной психологией.

Из оппозиционных течений наиболее известным является "Блок 8406". В него входят как вьетнамцы, проживающие в США (они руководят этим течением), так и граждане СРВ. Численность "Блока 8406", якобы, составляет несколько тысяч человек, преимущественно интеллигенции. Однако, он не имеет четкой организационной структуры, поэтому верить этим цифрам сложно. Кроме того, как показывает практика смены строя в СССР, оппозиционные движения интеллигенции служили ширмой для других людей, преимущественно, находящихся во властных структурах разного уровня, в том числе в самой правящей партии, начиная от от генсеков, членов Политбюро и республиканских секретарей (Горбачев, Ельцин, Бразаускас) до инструкторов райкомов (эстонский Ансип и т.п.)."

Выводы

Вьетнам издревле, со II в. по V в. н.э., являлся одной из провинций Китая, и вассальная зависимость от китайских правителей сохранялась вплоть до захвата Вьетнама Францией. В период господства французов Вьетнам сохранил свое экономическое значение как аграрная страна, специализирующаяся на тропических культурах, а ее морем порты обслуживали Военно-морской флот Франции в этой части Тихого океана.

После окончания второй мировой войны в результате августовской революции 2 сентября 1945 г. была провозглашена Демократическая Республика Вьетнам (ДРВ). Франция признала независимость Вьетнама. Однако затем нарушила принятые обязательства и начала долгую кровопролитную войну за сохранение колонии. Франция ее проиграла. По Женевским соглашениям 1954 г. был прекращен огонь и территория Вьетнама временно была поделена на две части — Северный и Южный Вьетнам, по 17-й параллели (по р. Бенхай) Одновременно предусматривалось проведение в июле 1956 г. всеобщих свободных выборов по всей стране с целью формирования единых органов власти и объединения Южного и Северного Вьетнама. Однако ситуация получила другое развитие: французские войска и всевозможные международные миссии покинули Вьетнам, а южновьетнамские власти отказались от проведения всеобщих выборов. По их просьбе сюда стали прибывать многочисленные советники и специалисты, представители различных организаций и ведомств США. Позже стали прибывать и войска, которые готовили военные операции против ДРВ. Крупные приморские города Южного Вьетнама стали военными базами США, оказывавших не только военную, но и экономическую помощь, и развитие Южного Вьетнама осуществлялось более динамично, чем Северного.

По существу, за два десятилетия сформировались два совершенно самостоятельных государства: Северный Вьетнам — социалистическое государство с плановой экономикой, общественной собственностью, жесткой централизованной системой управления и Южный Вьетнам — государство, идущее по интенсивному капиталистическому пути развития, со смешанной экономикой на базе частной собственности. Оба Вьетнама занимали непримиримые позиции в отношении друг друга и пытались одержать исключительно военную победу. В 1975 г. вооруженные силы Северного Вьетнама после вывода основных сил экспедиционного корпуса США нанесли поражение армии Южного Вьетнама и объединили оба Вьетнама в единое государство — Социалистическую Республику Вьетнам.

После объединения страна находилась в длительном застое, притом что осуществлялись крупные восстановительные работы при помощи СССР и других стран-членов СЭВ, участником которого стал и Вьетнам. Восстанавливались промышленность и сельское хозяйство, особое внимание уделялось ирригационным сооружениям, электростанциям и мостам, было завершено строительство железнодорожной магистрали, соединяющей северную часть страны с южной.

Кардинальные изменения произошли прежде всего в Южном Вьетнаме: были национализированы банки, собственность бывшей правящей верхушки и помещиков, в руки государства перешли промышленные предприятия, принадлежавшие ранее иностранным собственникам и предпринимателям из страны. Развитие экономики шло согласно пятилетним планам.

С середины 80-х годов ситуация во Вьетнаме стала ухудшаться, что в значительной степени было связано и с резким сокращением экономической помощи со стороны СЭВ, особенно СССР. После нескольких лет колебаний и нерешительности с конца 80-х годов руководство страны стало на путь крупных изменений в социалистическом развитии — оно избрало нечто типа нэпа, с признанием принципа частной собственности и креном в сторону развития смешанной экономики, стимулирования притока в страну иностранного капитала. Надо отметить, что на этом пути страна получила возможность динамичного экономического роста и более энергичного решения традиционных социальных проблем — голода, нищеты, вопросов занятости.

При характеристике экономики Вьетнама можно отметить следующее:

Основной отраслью является сельськое хозяйсво, в котором занято 77% самодеятельного населения. В 1997 г. Вьетнам вышел на второе место в мире по экспорту риса (3,5 млн т).

Основу промышленного производства составляют нефтяная (в 1997 г. добыто 9.8 млн. т нефти), угольная (10,4 млн. т) промышленность, электроэнергетика (19,1 млрд. кВт-ч). Развиваются также электротехническая, химическая, текстильная, пищевая отрасли, машиностроение, производство стройматериалов, туризм.

Основные статьи экспорта — нефть, рис, свежие и консервированные овощи и фрукты, мясо и продукция мясопереработки, морепродукты, уголь, натуральный каучук, швейные, трикотажные и ковровые изделия.

Ежегодный прирост иностранных инвестиций достигает 50%. Наиболее крупными инвесторами являются Сингапур, Тайвань, Япония, Южная Корея (Республика Корея).

В целом, на пути перехода от административно-командных методов управления к рыночным отношениям Вьетнаму удалось добиться значительных успехов в стабилизации экономики страны, которая развивается высокими темпами. Среднегодовой прирост ВВП за последние несколько лет составил ок. 9%. Вместе с тем в народном хозяйстве сохраняются серьезные диспропорции, ощущается острый дефицит внутренних накоплений. На фоне повышения жизненного уровня некоторых категорий трудящихся усилилось имущественное расслоение населения, возрастает число безработных. В целом Вьетнам по-прежнему относится к числу экономически слаборазвитых стран. Национальный доход в душевом исчислении — порядка 200 ам. дол.

Основу современной внешней политики Социалистической Республики Вьетнам (СРВ) составляет многовекторный курс с акцентом на регионализм. Ее отличительными чертами являются прагматизм и деидеологизация, упор на экономические аспекты отношений. В последние несколько лет Вьетнам существенно улучшил свой имидж на международной арене. Сформированная система внешних связей приобрела практически глобальный охват: СРВ поддерживает дипотношения со 165 государствами. Закреплен стратегический поворот внешней политики Вьетнама в сторону региональных ориентиров, достигнуто окончательное признание СРВ в качестве полноправного партнера в АСЕАН (с 1995 г.), АТЭС. СРВ является членом ООН. В 1995 г. Вьетнам подписал соглашение о сотрудничестве с ЕС, нормализировал отношения с США.

Список использованной литературы

1. Бицадзе А. А.Агрессия США во Вьетнаме и американская буржуазная пресса. — М.: Наука, 1988. — 133, с.

2. Бочан І. О. Глобальна економіка: Підручник. — К. : Знання , 2007. — 401, с.

3. Вьетнам в борьбе. — М.: Наука, 1981. — 255 с.

4. Вьетнам: Страна и люди. К 40-летию провозглашения независимости Вьетнама. Сборник — М.: Прогресс, 1984. — 295 с.

5. Добровольський О. В.Геополітичний розвиток Південної Азії, Океанії, Африки й Латинської Америки та інтереси України. — К.: Пульсари, 2006. — 127, с.

6. Дубровин Д. «Несоциалистический» Вьетнам: Либеральные реформы в экономике приносят впечатляющие результаты // Азия и Африка сегодня. — 2001. — № 5. — С. 31-32

7. Исаев М. П. История советско-вьетнамских отношений, 1917-1985: історична література. — М.: Междунар. отношения, 1986. — 300, с.

8. Исаев М. П. Внешняя политика Социалистической Республики Вьетнам. — М.: Наука, 1983. — 215 с.

9. История Вьетнама. — М.: Наука, 1983. — 302 с.

10. Ігнатьєв П. М.Країнознавство. Країни Азії: Навчальний посібник. — Чернівці : Книги-ХХІ, 2006. — 423 с.

11. Кобелев Е. Вьетнам: внешняя политика как катализатор реформ // Восток. — 1998. — № 2. — С. 81-92

12. Кобелев Е. В. Современный Вьетнам: реформы, обновление, модернизация (1986-1997гг.).- М.: Институт востоковедения РАН, 1999. – 106

13. Козик В. В. Міжнародні економічні відносини: Навчальний посібник. — К. : Знання , 2006. — 405, с.

14. Кочкин П."Большой скачок" на границе. Вьетнам-Китай: от приграничной торговли к взаимовыгодному развитию приграничных регионов // Азия и Африка сегодня. — 2006. — № . — С. 20-24

15. Мазырин В. М.Рыночные реформы во Вьетнаме: общие и специфические черты: Социализм на Востоке //Восток. — 2007. — № 1. — С. 121-136

16. Мазырин В. М. Вьетнамское общество и рабочий класс на рубеже 70-80-х годов. — М.: Наука, 1984. — 171 с.

17. Мальський М. З.Теорія міжнародних відносин: Підручник. — К. : Знання, 2007. — 461, с.

18. Мартиненко А К. Міжнародні відносини 1945 -1975 років: Навчальний посібник. — К. : Ліра, 2007. — 359, с.

19. Международные экономические отношения = Internationai Economic Relations: Интеграция: Учеб. пособие для вузов. — М.: Банки и биржи: Юнити, 1997. — 126, с.

20. Минь, Нгун Ван. Вьетнамская экономическая реформа: достижения и проблемы // Проблемы теории и практики управления. — 2002. — № 5. — С. 27-32

21. Міжнародна економіка: Навчальний посібник. — К., 2007. — 431, с.

22. Моденов С. С. Исторические завоевания народов Вьетнама, Лаоса и Кампучии. — М.: Знание, 1983. — 64 с.

23. Мурашева Г.Ускорение по-вьетнамски: По темпам роста экономики страна вышла на второе место в Азии, сразу после Китая //Азия и Африка сегодня. — 2004. — № 3. — С. 36-41

24. Мурашева Г. Политика Вьетнама в отношении Китая в начале 21 в. // Восток. — 2007. — № 4. — С. 100-112

25. Мхитарян С. А.Вьетнамская революция: Вопросы теории и практики. — М.: Наука, 1986. — 303 с.

26. Нго Зуй Нго. Влияние реформы внешней торговли на развитие экономики Вьетнама //Актуальні проблеми економіки. — 2006. — № 3. — С. 118-123

27. Нго Зуй Нго. Внешнеторговая политика Вьетнама и ее влияние на увеличение национального экспорта //Підприємництво, господарство і право. — 2006. — № 3. — С. 159-161

28. Нгуен Тхи Донг. Реформирование высшего образования Вьетнама // Педагогика. — 2006. — № 9. — С. 95-99

29. Новая история Вьетнама. — М.: Наука, 1980. — 717 с.

30. Новейшая история Вьетнама 1965-1980. — М.: Наука, 1984. — 424 с.

31. Огнетов И. Малоизвестные аспекты советско-вьетнамских отношений // Вопросы истории. — 2001. — № 8. — С. 134-139

32. Поликарпова Л.Энергетики Украины и Вьетнама работают дружно // Діловий вісник. — 2000. — № 12. — С. 14-15

33. Поляков В. Вьетнам на пути перемен // Международная жизнь. — 2000. — № 11. — С. 62-69

34. Проблемы международных отношений в ХIХ-ХХ вв.: Межвуз. сб. науч. тр.. — Л.: ЛГПИ, 1980. — 159 с.

35. Развивающиеся страны: в сетях финансовой зависимости. — М. : Финансы и статистика, 1990. — 156, с.

36. Рогач А. И. Экпансия международных монополий в развивающиеся страны Азии. — К.: Политиздат Украины, 1987. — 236, с.

37. Система, структура и процесс развития современных международных отношений. — М.: Наука, 1984. — 422 с.

38. Славинская Л. А. Механизм экономических отношений Восток-Запад: Вопросы теории и практики. — М.: Междунар. отношения, 1987. — 246, с.

39. Фам Куанг Хуанг. Вьетнам снова воюет // Азия и Африка сегодня. — 2006. — № 2 . — С. 48-50

40. Хуан Ву Зыонг. Вьетнамо-украинские отношения: итоги прошедшего года // Персонал. — 2004. — № 7. — С. 84 — 87

41. Цветов П.Вьетнам — США: зигзаги истории // Азия и Африка сегодня. — 2001. — № 10 . — С. 12-14

42. Цветов П.Вьетнам на гране веков // Азия и Африка сегодня. — 2002. — № 10. — С. 16-20

43. Цимбалістий В. Ф. Теорія міжнародних відносин: Навчальний посібник. — Львів : Новий Світ-2000, 2006. — 320, с.

44. Чаплин Б. Н. Вьетнам: апрель 1975 года // Вопросы истории. — 2000. — № 4-5. — С. 83-105