Древний Рим. Рим при императоре Константина

Введение.

1. Распад империи, упадок, раскол.

2. Приход к власти Константина. Раздробленность древнего Рима.

3. Итоги правления Константина.

Выводы.

Список использованной литературы.

Введение

Кризис III в. изменил социально-экономические и политические отношения в империи, и с этим должны были считаться римские правители, когда наметился выход из кризиса. Соответствующие реформы были проведены при императорах Диоклетиане (284-305 гг.) с его тремя соправителями — Максимианом, Галерием, Констанцием Хлором (так называемая тетрархия) и Константине (306-337 гг.), который объединил империю под своей властью, победив различных претендентов на престол, после того как Диоклетиан отрекся от власти.

После ухода Диоклетиана вспыхнули очередные междоусобицы из-за престола. В 306 г. британские легионы провозгласили новым императором выдвинувшегося в ходе политической борьбы Константина ( 306–337 ), который стал фактическим правителем империи лишь с 324 г.

Его политика явилась продолжением линии Диоклетиана. Константин провел более успешную денежную реформу в 314 г. Он ввел новую золотую монету — солид, которая получила широкое хождение в империи и на долгое время стала основной денежной единицей, а также мелкую разменную монету, чеканившуюся из серебра. Были восстановлены некоторые денежные сборы, ранее взимавшиеся натурой. Тем не менее Константин не мог остановить процессы, давно разворачивавшиеся в экономике, поскольку натурализация хозяйства по-прежнему сохранялась.

1. Распад империи, упадок, раскол

Причины кризиса III в. современные исследователи искали в разных обстоятельствах: обезлюдение, нехватка рабочих рук вследствие падения численности рабов, вымывание слоя "лучших", т. е. исконных, римлян и замена их выходцами с Востока, к которым принадлежали и сами императоры, неспособность правительства наладить оборону империи. М. И. Ростовцев видел их в крестьянской революции, направленной против городской буржуазии и интеллигенции и осуществлявшейся армией в ее вождями.

Но, видимо, основной причиной был уже исподволь готовившийся кризис рабовладельческого уклада, с которым наиболее тесно были связаны муниципальные слои — основная социальная база Ранней империи, усиление уклада, представленного экзимированными сальтусами, возделывавшимися колонами разных категорий и разного происхождения, столкновения между различными группами внутри господствующих классов и все усиливавшиеся движения эксплуатируемого населения, в которых участвовали и рабы, и колоны, и закабаляемые крестьяне, причем ведущая роль теперь переходит к последним. Подтверждением этому служит тот факт, что "солдатские" императоры обычно старались поддержать города и пользовались их поддержкой, хотя города, естественно, и страдали от постоянных гражданских войн и грабежей солдат, тогда как "сенатские" императоры вели политику, выгодную провинциальным земельным магнатам. И хотя сенаторы III в. считали свои конфликты с императорами продолжением или, вернее, возобновлением конфликтов I в., основа их была совсем иная. В сенате оставалось мало представителей старых родов, и число сенаторов-италиков в III в. колебалось от 35 до 40%, уроженцев Галлии и Испании — от 8 до 9%, остальные происходили с Востока или из Африки, ставшей в это время основной житницей империи и страной крупного императорского и частного землевладения. Интересы провинций были для них на первом месте, а в провинциях — интересы их класса[6, c. 219-220].

Политические программы сталкивавшихся высших классов можно уяснить из сочинений Апулея и романа Филострата об Аполлонии Тианском, представлявших точку зрения муниципальных слоев, Диона Кассия, изложившего свою программу в вымышленных речах Агриппы и Мецената по поводу наилучшей формы государственного устройства (50,2-40), и Писателей истории Августов — Scriptores Historiae Augustae (SHA), которые, как бы ни решать вопрос об их авторстве и времени окончательной редакции, несомненно, отразили точку зрения какого-то одного или нескольких авторов, принадлежавших к западной аристократии. И Апулей, и Филострат не протестуют против императорской власти и даже против передачи ее по наследству, но они требуют достаточной автономии для городов, где граждане должны разумно пользоваться своим имуществом для общей пользы; управление городом должно находиться в руках "достойных" (т. е. состоятельных) людей, не становясь достоянием кучки богачей, не менее опасных для общества, чем "демагоги", возбуждающие "чернь". Города должны быть свободны от распрей, но честное соревнование полезно гражданам, а политика "срезания выдающихся колосьев" вредна. Зато "эгоистические богачи" должны быть ограничены. Граждан не следует переобременять налогами, но они должны вносить деньги на содержание армии, хотя хороший правитель должен стремиться к миру, "не разрушать, а основывать города", как выражается Аполлоний.

Император Константин произвел прикрепление ремесленников к профессиональным коллегиям, когда профессии превращались в наследственные — одно из условий возникновения цеховой системы в Средние века. В результате эдикта «О беглых колонах» ( 332 ) произошло прикрепление к земле колонов, число которых увеличилось за счет военнопленных, способствовавших варваризации империи. Чтобы поставить под контроль армию, были сокращены некоторые воинские образования. Константин пытался поднять престиж военной службы, превратив профессию воина в наследственную, предоставив всем легионерам гражданство.

В плане административного деления сохранялись прежние диоцезы и провинции. Но теперь каждая из четырех частей империи (тетрархии) называлась префектурой, во главе с префектом претория (воинская должность, превратившаяся в гражданскую). Магистратуры перестали быть объектом притязаний, поскольку римляне, опасаясь чиновнического бремени, не желали занимать должности, за которые следовало нести материальную ответственность, Развивалась аполитичность граждан, и осознание чувства гражданского долга сходило на нет: люди не хотели служить государству, так как не доверяли ему.

Особое явление представляла собой религиозная политика Константина, связанная с общим положением христианства в первые века его существования[3, c. 62-64].

2. Приход к власти Константина. Раздробленность древнего Рима

Реформы Диоклетиана и Константина учитывали фактически сложившееся положение и соответственно его оформляли, дабы возродить империю в новых условиях. Был изменен принцип налогообложения. С землевладельцев налоги взимались натурой исходя из некоей единицы (капут), складывавшейся из сочетания рабочей силы и земельного участка определенного размера и вносившейся в ценз, проводившийся раз в 15 лет. Сущность налоговой реформы вызывала много споров среди историков и окончательно не решена. Видимо, единица рабочей силы, равнялась одному мужчине или двум женщинам; размер участка определялся в зависимости от качества земли и произраставших на ней культур. Подать за частные земли была меньше, чем за участки, взятые из императорской земли. Каждая провинция была обязана определенным количеством капутов; за сбор с сельских территорий городов отвечали декурионы, теперь именовавшиеся куриалами; с экзимированных имений — их владельцы. Сельский и городской плебс были разделены: жившие внутри городов ремесленники, торговцы и другие плебеи должны были платить подать деньгами согласно цензу, проводившемуся раз в 5 лет, и год ценза был, по словам современников, годом слез и печали, Известными привилегиями пользовались ремесленные коллегии, но зато они должны были обслуживать двор и армию. Их члены вместе со своими потомками были прикреплены к своей коллегии. Сенаторы, ставшие сословием крупных землевладельцев, пополнявшимся за счет вышедших в отставку высших чиновников, и необязанные присутствовать на заседаниях сената, вносили в казну определенное количество золота в зависимости от размеров их имений и в торжественных случаях должны были делать в пользу императоров дополнительные золотые взносы. Колоны, внесенные в ценз, приписанные к определенному месту (имению, селу) или обязанные определенными повинностями (трибутарии), уже при Диоклетиане были крайне ограничены в возможностях перехода с места на место, а Константин окончательно прикрепил их к земле, приказав возвращать беглых колонов в цепях к месту, где они должны были работать и нести повинности. Имущество колонов было приравнено к рабскому пекулию, которым они не могли распоряжаться без санкции господина. Господин был обязан выставлять из своих колонов определенное число рекрутов или вносить деньги для найма новобранца, большей частью из варваров. Оставшиеся еще свободными крестьяне объединялись в сотоварищества (консорции), обязанные поставлять солдат и снаряжать их. Соответственно большое значение приобретают общины, обязанные коллективной ответственностью. Консорты могли не разрешать посторонним покупать их общие земли; земля того, кто умер, не оставив наследника, переходила к консортам. [5, c. 144-146]

По тому же принципу были организованы консорции куриалов, навикуляриев, солдат: выморочное имущество их сочленов переходило к соответственному консорцию, коллективно отвечавшему за наложенные на него повинности. Это вело к закрепощению не только колонов, но и всех объединений, корпораций, обязанных какими-либо работами и повинностями, что вызывалось не только фискальными интересами государства, но и попытками оздоровить экономику, заставив всех соблюдать древний принцип труда "на общую пользу". В русле этой политики шло, правда, позже введенное запрещение продавать без земли не только колонов, но и посаженных на землю рабов, а также ряд законов и эдиктов, направленных на защиту крестьян и "маленьких людей": запрещение уводить у крестьян за долги пахотных быков и отбирать орудия труда, возлагать на них дополнительные работы во время сева и жатвы; назначение дефенсоров, обязанных защищать от насилий сильных людей. Отсюда и борьба с патроциниями — переходом крестьян и колонов государственных земель под защиту земельных магнатов, клиентами которых они становились, с тем чтобы те обороняли их от злоупотреблений императорских чиновников и сборщиков налогов, что лишало государство не только налогоплательщиков, но и рабочих рук.

Провинциальная земельная знать чем далее, тем более была в состоянии предоставлять такое покровительство своим клиентам. После временного прекращения варварских вторжений и разрушения многих мелких и средних вилл быстро растут домены туземных магнатов, в большинстве выходцев из новых семей, хотя некоторые и пытались возводить свой род к древним римским родам. В ряде районов западных провинций, в которых и раньше преобладали не муниципальные слои, а родоплеменные "принцепсы", раскопаны огромные виллы, роскошно отделанные, в несколько десятков комнат, с большими погребами для сельскохозяйственной продукции, мастерскими и окружавшими их домиками колонов. Судя по автору агрономического трактата середины IV в. Палладия, на вилле теперь производилось все необходимое, вплоть до водопроводных труб. Особенно достойно внимания, что в отличие от его предшественников, уделивших столь много внимания организации трудившихся на вилле рабов, Палладия этот вопрос не занимает. Своих работников он обычно именует rustici, как именовал своих колонов и Плиний Младший, — они, видимо, были обязаны отработками в господской части имения. Из археологических и литературных данных мы знаем, что сплошь да рядом такие крупные виллы превращались в укрепленные бурги, где владелец распоряжался совершенно самостоятельно, имел собственные тюрьмы и набирал из своих людей дружину, оборонявшую бург не только от варваров и повстанцев, но и от императорских чиновников, пытавшихся собрать с хозяина налог или увести бежавших под его покровительство людей. Особенно сильна была земельная аристократия в западных провинциях, где ее представители нередко занимали высшие должности в управлении провинций или в общегосударственном масштабе, что усиливало их влияние и независимость[9, c. 379-381].

Ослабление экономических связей и трудность управления не объединенной этими связями империей привели к ее разделению на четыре части; при Диоклетиане ими правил он сам и его соправители, при Константине эти части получили название префектур и подчинялись префектам. На более мелкие регионы были разбиты провинции, число которых возросло до 100-120. Разница между городами, имевшими статус колонии, муниципия и т. д., сгладилась — все они теперь назывались civitates. Значительное их число представляли собой маленькие центры племен, на которые распались некоторые части бывших провинций. На 12 частей была разбита и Италия, теперь окончательно приравненная к провинциям и обложенная такими же податями. Промежуточной единицей между провинциями и префектурами были диоцезы, включавшие по нескольку провинций и управляемые викариями.

Во избежание новых узурпаций гражданская власть наместников была отделена от военной; число легионов удвоено при уменьшении численности их состава, а армия поделена на отряды, стоявшие на границах в качестве военных поселенцев, и мобильные соединения, которые легко можно было перебрасывать с одного места на другое, не вызывая протеста солдат, не желавших уходить из своей провинции. Военная реформа дала временный эффект. Через пару десятилетий боеспособность армии снова стала падать: колоны, если землевладельцы сдавали их в рекруты, не имели особого желания защищать империю; сыновья ветеранов, хотя за ветеранами были сохранены их привилегии, в условиях, когда мелкое и среднее землевладение разлагалось, а принадлежность к сословию декурионов налагала новые повинности, также мало были заинтересованы в военной службе. Поэтому все чаще приходилось прибегать к найму варваров или договорам с племенами, переходившими на положение федератов. Армия постепенно варваризировалась и с точки зрения ее состава, и по вооружению, и по методам ведения войны. Наемники требовали платы золотом, которое становилось все труднее добыть, поскольку, хотя работа на рудниках и восстановилась, они давали продукции гораздо меньше, чем раньше. Федераты же требовали земли в провинциях и не всегда были надежны в войнах со своими соплеменниками[10, c. 516-518].

Диоклетиан и Константин проводили монетные реформы с целью поднять стоимость денег и преодолеть инфляцию. Отчасти это удавалось, но все же хозяйство продолжало натурализоваться. О новом отношении к ценностям свидетельствуют слова Константина в эдикте, запрещавшем опекунам продавать земли малолетних; предки, писал он, видели всю силу своего имущества в наличных деньгах, но это неправильно, так как деньги нестабильны и недолговечны. Богатые люди усиленно собирали сокровища уже не в денежной форме, а в виде слитков золота, драгоценных камней и т. п. Диоклетиан пытался бороться с ростом цен и спекуляцией, издав эдикт о ценах, нормируя максимальные цены уже не только на зерно, но на другие товары, а также да заработную плату людям как физического, так и умственного труда. Но его эдикт практически не вошел в жизнь, не соблюдались и прежние нормы цен на зерно. Спекуляция, особенно продуктами питания во время неурожаев, принимала широкое распространение, обогащая крупных землевладельцев и оптовых торговцев, вызывая волнения городского плебса.

При Диоклетиане, Константине и преемниках последнего завершился шедший уже в III в. процесс абсолютного превалирования "деспотических" связей. Император из принцепса окончательно превратился в господина, dominus, в связи с чем эпоха IV-V вв. получила в современной науке название домината. Власть императора стала считаться абсолютной и священной, как священным стало все имевшее к нему какое-нибудь отношение, начиная от его опочивальни и кончая его рескриптами. Его отличала диадема и шитая золотом пурпурная одежда, какую под страхом казни никто, кроме него, не мог носить. Императоры редко показывались народу, а те, кто был к ним допущен, обязаны были падать ниц, соблюдая ритуал, принятый при дворе персидских царей, что часто считают признаком "ориентализации" империи — термин, который можно принять лишь в том смысле, что Поздняя Римская империя действительно по своей структуре напоминала некоторые восточные царства, что накладывало свой отпечаток и на организацию власти.

Соответственно до бесконечности возрастал штат дворца (одних брадобреев при Константине было 1000), влиявший благодаря своей близости к правителю и на государственные дела, и еще больше разрастался бюрократический аппарат — канцелярии императоров, префектов, викариев, наместников, ведомства по сбору налогов и их распределению, по управлению императорским имуществом, включавшим теперь, помимо земель и рудников, также большие мастерские, производившие оружие, одежду и другие изделия для нужд двора, армии, чиновничества и обслуживавшиеся прикрепленными к ним работниками, которых клеймили, чтобы они не могли убежать. Представители административного аппарата были распределены строго по рангам, с соответствующими титулами. Занимавшие высокий ранг после отставки причислялись к сословию сенаторов; следующие по рангу с титулом honorati возвращались в родные города, где пользовались высоким престижем. Вся эта масса придворных и чиновников потребляла значительную часть производившегося в государстве прибавочного продукта, чинила насилия "маленьким людям", требуя дополнительных средств и услуг. В их среде процветали интриги, доносы, коррупция. Насколько последняя была обычна, видно не только из многочисленных направленных против нее законов и рескриптов, но и из составленного в IV в. в Галлии списка ответов оракула на разные вопросы. На часто повторявшийся вопрос: "Выиграю ли я тяжбу в суде?" — следовал неизменный ответ: "Выиграешь, если дашь судье больше, чем твой противник". Бюрократический аппарат превращается в некую самостоятельную силу, противостоявшую почти всем социальным слоям и усиливавшую их враждебность к существующему строю[8, c. 526-528].

Реформы Диоклетиана и Константина лишь на недолгое время стабилизировали положение империи. Уже при преемниках Константина, Констанции, правившем на Востоке, и Константе, правившем на Западе, в Галлии появился новый узурпатор, Магненций, наполовину франк, убивший в 350 г. Константа, признанный императором в Галлии, захвативший Италию и разбитый в 353 г. Констанцием, заключившим против него союз с царем аламанов Хнодомаром. Одновременно начинаются новые нашествия варваров на Галлию, где они захватили 40 городов. Их разбил посланный с титулом цезаря Констанцием Юлиан, заставив пленных отстраивать города и укрепления и снизив подать, вносимую Галлией; но, по словам современников, льготой воспользовались только богатые, переложив всю тяжесть повинностей и податей на бедных. Вообще же политика Юлиана, провозглашенного солдатами, недовольными Констанцием, императором (361-363 гг.), с его попыткой восстановить античную религию и античную культуру, мало отразилась на положении Запада, так как его основными сторонниками были муниципальные круги Востока. После смерти Юлиана и недолгого правления Иовиана армия избрала императором Валентиниана (364-375 гг.), назначившего правителем Востока своего брата Валента (364-378 гг.). В их правление снова начинается в Галлии и Испании движение багаудов, подавить которое правительство, несмотря на жестокие карательные экспедиции, оказывалось бессильным. Во Фракии восстали поселенные там Валентом вестготы, возмущённые вымогательствами и насилиями римских чиновников. К ним присоединились местные колоны, рабы, работники с золотых приисков. В 378 г. при г. Адрианополе повстанцы разбили армию Валента, погибшего в бою с 40 тыс. солдат. Повстанцы расправились с крупными землевладельцами и под командой готского вождя Фритигерна, расширяя свое поле действий, подошли к Константинополю и к Альпам. Правивший на Западе после умершего Валентиниана его сын Грациан (367-383 гг.) спешно вызвал из Испании сосланного туда Валентинианом заслуженного полководца Феодосия, передав ему власть на Востоке (379-395 гг.). В течение 5 лет Феодосий, действуя то отдельными карательными экспедициями, то подкупами готских вождей, подавлял восстание. Часть вождей готов получили высокие чины в армии и при дворе Константинополя, остальным готам были предоставлены земли во Фракии, Фригии и Лидии, зерно, скот, дозволение жить по законам их народа, управляться своими вождями.

На Западе продолжалось движение багаудов и росла оппозиция провинциальной знати. В римском правительстве, неспособном обеспечить магнатам повиновение колонов и крестьян, безопасность от варваров, знать, гораздо более сильная и самостоятельная, чем во времена Галльской империи III в., видела теперь только бесполезного претендента на большую часть прибавочного продукта, вносимой колонами ренты. Она выдвигала все новых "узурпаторов". В 383 г. в Британии был провозглашен императором Максим, признанный и Галлией. Грациан был пойман и убит сторонниками Максима около Лугдуна. Феодосий, занятый на Востоке, временно признал Максима, избравшего резиденцией Трир, императором Запада, но, развязав себе руки на Востоке, разбил его и в последний раз объединил империю под своей властью. После его смерти, в 395 г., она окончательно разделилась на восточную и западную[7, c. 62-64].

В западной половине империи власть императоров становилась все слабее, они всецело зависели от германских войск и их командиров, фактически управлявших всеми делами государства. В западных провинциях появлялись все новые узурпаторы, которых поддерживали бургунды, франки и аламаны. Знать Галлии, Британии и Испании искала теперь союза с германскими вождями, власть которых представлялась значительно менее обременительной, чем власть римского бюрократического аппарата, и которые к тому же могли значительно более эффективно подавлять багаудов, чем римское правительство. Со своей стороны колоны, рабы, крестьяне бежали к германцам, спасаясь от гнета государства и своих господ. Об их сочувствии варварам можно судить по, правда, относящимся к более раннему времени сочинениям Коммодиана, жившего в одной из западных провинций, возможно, главы какой-то секты, восставшей как против обмирщения церкви, так и против римского правительства. С победой готов он связывает и победу "праведных" над знатными и богатыми, над сенатом и римскими городами. Все "благородные" и "начальники" обратятся в рабов своих рабов, и начнется тысячелетнее царство справедливости, добра.

Так формируется союз внутренних и внешних сил, который должен был положить конец Западной Римской империи. Тяжелейший удар ей был нанесен, когда против нее снова выступили вестготы под командой Алариха. Война длилась около 10 лет, сражения перемежались с мирными договорами, заключавшимися с Аларихом жившим в Равенне римским правительством, фактически возглавлявшимся главнокомандующим вандалом Стилихоном. В результате придворных интриг Стилихон был казнен, договор с Аларихом порван, и в 410 г. после долгой осады Аларих взял Рим, ворота которого ему открыли рабы[1, c. 412-413].

3. Итоги правления Константина

Став полновластным правителем империи, Константин продолжил политику Диоклетиана по закреплению свободных земледельцев за их землёй, при этом сильно возросли налоги, так как государству нужны были средства на восстановление империи после почти 20 лет гражданских войн, также Константин развил бурную строительную деятельность, что тоже требовало дополнительных затрат. Государство было разделено Константином на 4 округа: Восток, Иллирию, Италию и Галлию, которые делились на более мелкие административные единицы — диоцезы. Он также учредил государственный совет при императоре — консисторий. При Константине продолжилась варваризация армии.

В начале своего правления, Константин, как и все императоры, был язычником. В 310 году после посещения священной рощи Апполона, он якобы даже видел видение бога солнца. Однако уже через 2 года во время войны с Максенцием, по словам Константина, к нему во сне явился Христос, который повелел начерать на щитах и знамёнах своего войска буквы ХР, на следующий день Константин увидел в небе видение креста. После победы над Лицинием в 313 году Константин настоял на принятии им свободы вероисповедания. Сам Константин принял крещение только перед смертью, что не мешало ему вмешиваться в тонкие религиозные споры, как например на Никейском соборе 325 года, он решительно поддержал кафолистов против ариан. Хотя, по некоторым источникам, не очень чётко представлял себе разницу между этими учениями. По всей империи возводились церкви. Подчас для их возведения разбирались старые языческие храмы.

К 4 в город Рим перестал быть резиденцией императоров. В условиях постоянной опасности внешнего вторжения правитель должен был находится ближе к границам империи. С этой точки зрения расположение столицы было неудобно. Поэтому, начиная с Диоклетиана, императоры располагали свои резиденции в городах более отвечающим стратегическим целям обороны государства. Такими местами были Трир в Германии, Никомедия в Малой Азии, Аквилея и Милан в Северной Италии. Константин не был исключением из этого правила. Первый раз он посетил Рим после победы над Максенцием, впоследствии побывав там только два раза. Константин загорелся мечтой создать новую столицу, которая символизировала бы начало новой эпохи в истории Рима. Основой для будущего города послужил древний греческий город Византий, расположенный на европейском побережье Босфора. Старый город был расширен и окружён неприступными крепостными стенами. В нём возводятся ипподром и множество храмов, как христианских, так и языческих. Со всей империи в Византий свозились проиведения искусства: картины, скульптуры. Строительство началось в 324 году и спустя 6 лет 11 мая 330 года Константин официально перенёс столицу Римской империи в Византий и нарёк его Новым Римом (греч. Νέα Ῥώμη, лат. Nova Roma), однако это название вскоре было забыто и уже при жизни импертора город стали называть Константинополем[4., c. 186-187].

Выводы

Искусственная тетрархия Диоклетиана продержалась не долго; цезари не имели терпения мирно дожидаться своего возвышения в Августы. Ещё при жизни Диоклетиана, ушедшего на покой в 305 г., разразилась война между соперниками. Провозглашенный британскими легионами в 312 г. цезарем Константин разбил под стенами Рима своего соперника, последнего ставленника римских преторианцев, цезаря Максенция. Это поражение Рима открыло путь к торжеству христианства, с которым был связан дальнейший успех победителя. Константин не только доставил христианам свободу исповедания в Римской империи, но и признание их церкви со стороны государственной власти. Когда победа при Адрианополе в 323 г. над Августом востока, Лицинием, избавила Константина от последнего соперника, христианская церковь, стала новым подспорьем его единодержавия. Заменив тетрархию Диоклетиана организацией четырёх префектур, Константин завершил административные преобразования своего предшественника в том специальном политическом стиле, который стал потом известен под именем византийского, с многочисленными придворными должностями и новыми титулами. Насколько и в каком смысле изменилась с Диоклетиана сама императорская власть, об этом лучше всего свидетельствует созванный Константином Никейский собор. Значение, которое заимствовал языческий император от звания «главного понтифекса», имело местно-римский национальный характер и было ничтожно сравнительно с положением, которое занял Константин после принятия христианства. Для новой империи понадобилась и новая столица; ею стал град Константина. Таким образом осуществилось то, что грезилось современникам Цезаря и Августа, о чем говорил с тревогой в своих одах Гораций : возникновение нового Рима на дальнем востоке, преемника древнего города Ромула. Положение Константина было настолько упрочено, что он сделался основателем династии.

После его смерти ( 337 ) власть перешла к его трем сыновьям: Констанций получил Константинополь и восточную префектуру, Констант — иллирийскую префектуру и Италию, Константин II — префектуру Галлию с Африкой. Первым делом новых императоров было, по персидскому обычаю, истребление родственников. Междоусобие между младшими братьями и восстание, в котором погиб победивший, соединили всю власть в руках Констанция. В 361 г. легионы Галлии провозгласили императором уцелевшего родственника Констанция, Юлиана. Этот запоздалый неоплатоник в порфире взял на себя неосуществимую задачу возродить язычество и остановить торжество христианства. Судьба, однако, не дала ему даже времени состязаться с «Галилеянином»: два года спустя, одержав победу над персами, он погиб от случайной неприятельской стрелы. Его преемник, провозглашенный в лагере, умер на возвратном пути, не дойдя до Константинополя. Избранный там в императоры префект Валентиниан (364—375) основал вторую христианскую династию, состоявшую из его брата Валента и двух малолетних сыновей, Грациана и Валентиниана II, царствовавших одновременно, но несогласных между собой относительно главной злобы того дня — арианства . Внутренние несогласия были заглушены неожиданно надвинувшейся с севера грозой. Передовой отряд германского нашествия, вестготы , перешли через Дунай и при Адрианополе сокрушили войска Валента, потерявшего в бегстве жизнь. Юноша Грациан принял в сотоварищи храброго Феодосия, а после смерти сыновей Валентиниана Феодосий стал, с 392 г., последним властителем всей Римской империи в целом её объёме.

Список использованной литературы

1. Виппер Р. Очерки истории Римской империи / Роберт ЮрьевичВиппер. Рим и ранее христианство : Окончание / Роберт Виппер,: Окончание/ Роберт Виппер,. — Ростов-на-Дону: Феникс, 1995. — 479 с.

2. Властелины Рима: Биогр. рим. императоров от Адриана до Диоклетиана : [Сборник/ Институт всеобщей истории (Москва); Под ред. А. И. Доватура [Послесл. М. Л. Гаспарова. — М.: Наука, 1992. — 383 с.

3. Историки античности : В 2 т.: Пер. с лат./ Сост и примеч. М. Томашевская. — М.: Правда. – 1989. — Т.2: Древний Рим. — 1989. — 637 с

4. История Древнего Рима: [Учебник для вузов по спец. "История"/ Бокщанин А. Г. и др.]; Под ред. В. И. Кузищина. — 2-е изд., перераб. и доп.. — М.: Высш. школа, 1981. — 335 с.

5. Кнабе Г. Древний Рим — история и повседневность: Очерки/ Г. С. Кнабе,. — М.: Искусство, 1986. — 206 с.

6. Ковалев С. История Рима: Курс лекций/ Сергей Ковалев,; Под ред. и предисл. Э. Д. Фролова; ЛГУ им. А. А. Жданова. — 2-е изд., испр. и доп.. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1986. — 742 с.

7. Корбишли М.Рим и Древний мир: історична література/ Майк Корбишли,; Пер. с англ. Е. В. Азимо-вой, М. Е. Михелевич. — М.: Слово, 1994. — 78 с.

8. Моммзен Т. История Рима/ Теодор Моммзен. — СПб: Наука. — Т. 5: Провинции от Цезаря до Диоклетиана. — 1995. — 560 с.

9. Немировский А. История Древнего мира. Греция и Рим: В 2-х томах: Пособие для учащихся старших классов школ, гимназий, лицеев/ Александр Иосифович Немировский, Людмила Ста-ниславовна Ильинская, Виктория Ивановна Уколова. — М.: Дрофа. – 1996 . — Т.1. — 1996. — 509 с.

10. Остерман Л. Римская история в лицах/ Лев Остерман,. — М.: "О.Г.И.", 1997. — 623 с.