Підземка - Сторінка 41

Конкретно: глаза болят, слезы текут, видно плохо, сопли из носа, тошнота… Но этих симптомов мало для диагноза отравления зарином. Бывает, аналогичные симптомы вызывают и отравления другими ядами.

Но случайно показали, как один из пострадавших жаловался на сужение зрачков. Мол, посмотрелся в зеркало и увидел, что зрачки сильно сузились. Вот теперь, сложив все симптомы, можно было говорить об отравлении органическим фосфором, именуемом на языке специалистов — "действие мускарина"[73]. Причем, судя по масштабам причиненного в метро ущерба, это, по-видимому, газ. А раз так, то это химическое оружие на основе органического фосфора — не что иное, как зарин, зоман, табун[74].

Насколько можно было судить по телевизионным новостям, пострадавших было очень много. Уже на тот момент только в больницу Сэйрока увезли около тысячи человек. Вот я и подумал: привези мне внезапно столько людей, не знающих, что с ними произошло, — наверняка бы растерялся. Или, еще хуже, впал бы в панику.

Нам тоже в свое время в Мацумото пришлось нелегко. Когда начали свозить пострадавших, мы предполагали, что причиной всему органический фосфор, и на основе этого предположения начали лечение. Но мы даже представить себе не могли, что это зарин. К счастью, у нас был опыт обращения с органическим фосфором, что позволило спасти тяжелобольных. Вот я и подумал: было бы неплохо поделиться этим опытом с коллегами.

Я сразу вызвал к себе в кабинет психотерапевта и врача "скорой помощи", дал им команду отправить информацию в больницу Сэйрока и другие больницы, куда свозили пострадавших. Чтобы посмотрели по телевизору, какие больницы упоминаются, и отправили туда по факсу всю нужную информацию. Суть ее сводилась к следующему: рекомендуем использовать для детоксикации сернокислый атропин и 2-ПАМ, капельницы и успокоительное диазепам.

Сначала я позвонил в Сэйрока сам. Было это с десяти минут десятого до половины. Дозвониться оказалось невозможно. Набираю номер со своего сотового — вызов пошел. Видимо, разные линии. Я попросил позвать ответственного врача "скорой помощи", сообщил, как желательно лечить, и пообещал отправить дополнительно факс. По идее я должен был пригласить директора больницы и разговаривать только с ним. Но только не в нынешней ситуации, когда объяснить все напрямую врачам "скорой помощи" было куда быстрее. Но почему-то сработал "испорченный телефон". Уже после психотерапевт той больницы говорил мне, что они до одиннадцати переворачивали в библиотеке книги, пытаясь понять, яд это или нет. И это при том, что факс прошел успешно.

Я начал отправлять его в начале одиннадцатого. Мне было необходимо присутствовать на выпускном, поэтому все остальное я поручил двум вызванным мною ранее врачам, а сам уехал из больницы. Как раз на столе в моем кабинете лежал рабочий вариант отчета об инциденте в Мацумото. В нем подробно описывались симптомы отравления зарином, важные моменты лечения. Эту информацию помощники рассылали по факсу. Если подумать, хорошо, что рукопись оказалась вовремя под рукой. Но страниц немало, больниц много. Моим помощникам, видимо, пришлось изрядно попотеть.

Главное, в случае коллективного бедствия важно определить т. н. "триаж" — приоритетность лечения больных. При отравлении зарином начинать нужно с тяжелых. Легких можно оставить в покое, они могут восстановиться и естественным путем. Но если подходить ко всем в порядке прибытия в больницу, не удастся спасти тех, кого можно было бы спасти. Если начать с капельниц для легких больных, то на тяжелых времени не останется. Хотя, не зная обстоятельств, легко впасть в панику только от жалоб больного на глаза. Вот и приходится врачу выбирать, с кого начать: кому тяжко дышать, или у кого не видят глаза. Принять решение в такой ситуации сложно. Ведь самое страшное для врача — растерянность в критическую минуту

Однако обладай врач информацией, и он уже может хладнокровно дать пациенту указания: глаза не видят временно, это непременно пройдет, не переживайте, все будет в порядке, вам желательно успокоиться и отдохнуть. После таких слов ни один клиент в панику впадать не станет. Врачи и медсестры в свою очередь смогут по порядку обработать пациентов.

Есть ли в больницах какие-нибудь реальные инструкции на случай коллективного бедствия, или всему этому обучаются в ходе непосредственной работы?

Нет, не обучаются никак. До инцидента в Мацумото о зарине никто ничего не знал. Хотя триаж, разумеется, преподается на медицинском факультете как очень важное понятие. Например, на широкой территории с центром в Мацумото действует так называемая система "докторская машина". Дежурный врач садится в машину "скорой помощи" и выезжает на место происшествия. На момент инцидента дежурил нейрохирург. Он оказался в вызванной на место происшествия машине. Умело провел триаж. Мертвых оставил в покое, первым делом отправив в больницу тех, кто не мог передвигаться сам, но имел шансы на спасение. Даже это много значит. Вот такой пример.

Когда я вернулся в полдень, беспрерывно надрывался телефон. Информацию требовали из разных лечебных заведений. Ведь пострадавших разместили более чем в ста больницах Токио. Ничего другого в тот день я больше не делал, лишь слал один за другим факсы.

Если бы это был обычный день, а не день выпускного, мы бы наверняка с самого утра, с 8:30, были заняты наплывом работы, и вряд ли узнали о каких-то событиях в Токио раньше обеденного перерыва. И, разумеется, не смогли бы так незамедлительно отреагировать на происшедшее. В этом смысле можно только поблагодарить подобное стечение обстоятельств.

Конечно, эффективнее всего было бы, если б мы передали информацию в Управление пожарной охраны, откуда ее планомерно бы направили на места происшествия. Но, судя по нашему опыту, когда бы это произошло — неизвестно. Директора больницы какого-то там университета Синсю могли просто не принять всерьез. Поэтому в таких экстренных случаях звонок непосредственно на место происшествия — самая быстрая мера. Кстати, мы попытались связаться с Управлением пожарной охраны, но там постоянно было занято.

На примере инцидентов с зарином в Мацумото и метро мы получили следующий урок: произойди нечто масштабное, реакция на местах незамедлительна, но в целом все тщетно. Системы быстрой и эффективной реакции служб на происшествия вроде этого в Японии не существует. Нет системы спасения жизни. А то, что есть, — бесполезно. То же самое мы видели во время землетрясения в Кобэ.

И в Мацумото, и в Токио больницы потрудились на славу. То же самое можно сказать о работниках "скорой помощи". Думаю, они заслуживают высокой оценки. По мнению американских специалистов, 12 погибших на фоне 5000 пострадавших — это просто чудо. Но как бы ни старались люди непосредственно на месте происшествия, система, которая должна объединять их усилия, действовала неэффективно.

Мы разослали информацию о лечении в порядка тридцати больниц. Однако следующим утром в семичасовых новостях сообщили о семидесяти тяжелобольных. Если правильно лечить отравление зарином, за несколько часов становится легче даже тяжелобольным. Наша информация должна была распространиться в достаточной мере. С этой целью мы набирали номер Токийской санэпидемстанции, но там никто не брал трубку. В конечном итоге дозвонился я около девяти, но дело вперед не двигалось. Вообще-то мы сами все держим на контроле, сказал мне ответивший чиновник, но ночного дежурства у них не осуществлялось. Видимо, они чего-то не понимают.

Далее, Управление пожарной охраны должно сразу отдавать приказы, полностью отслеживать ситуацию, например, определять ответственных за триаж и давать соответственные своевременные указания. В таком случае бригады "скорой помощи" смогут адекватно действовать на месте происшествия[75]. И еще — необходимо участие профессионалов "скорой помощи". Требуется деятельность с медицинской точки зрения. То, что специалист распознает с первого взгляда, может вызвать роковую панику у несведущего.

Затем, в случае возникновения в метро подобных инцидентов, необходимо определять ответственного, того, кто способен быстро давать указания: как должны быть оснащены выезжающие на место происшествия спасатели, на что необходимо обращать внимание при транспортировке пострадавших. Не делай этого, непременно возникнет вторичный ущерб.

Честно говоря, в нашем мире врачей обычно никто не будет специально звонить в больницу и предоставлять информацию, пока эту информацию не потребуют. Можно прослыть назойливым, как излишнее вмешательство в чужие дела.

Но в нынешней ситуации у меня было собственное мнение. Среди семи погибших в Мацумото был один студент медицинского факультета университета Синсю. В смысле — студентка, очень способная. По идее, должна была принять участие в том выпускном. И это остается раной в моем сердце.

Линия Хибия

(отправление с Кита-Сэндзю до Нака-Мэгуро)

Поезд A720S

В поезде линии Хибия, следовавшем с Кита-Сэндзю до Нака-Мэгуро, распыляла зарин команда Ясуо Хаяси и Сигэо Сугимото.

Хаяси родился в Токио в 1957 году. На момент инцидента ему было 37 лет. За исключением Икуо Хаяси (не родственника), он был самым пожилым в структуре Министерства науки и техники и играл роль вице-лидера под патронажем Хидэо Мураи. Ясуо Хаяси — тоже "естественник", но в отличие от чистой научной элиты в лице Икуо Хаяси, Тойоды и Хиросэ он испытал в своей жизни горечь и поражение. Его отец работал на бывшей государственной железной дороге, но вот уже двадцать лет как умер. Жизнь Хаяси легкой не назовешь. Он был младшим из трех братьев, и мать баловала его больше других.

Окончив токийскую вечернюю школу, он поступил в институт Когакуин, где изучал искусственный интеллект. После выпуска на постоянную работу не устроился, а лишь продолжал путешествие по разным странам мира, меняя фирмы и подработки. В Индии увлекся религией. Вскоре после начала занятий йогой повстречался с "Аум Синрикё". Поверив Сёко Асахаре, вступил в секту. В 1988 году ушел из дому. Высоко ценимый Киёми Хаякавой, он занимал третье место в Министерстве науки и техники.

Помимо того, что он был одним из немногих боевиков секты, в нем проглядывали и гуманные черты: "студент-горемыка", "сын, любящий мать"; молодые верующие секты называли его "страшим братом".

Когда рано утром 20 марта в седьмом ангаре проводилась тренировка по протыканию пакетов с зарином, все получили по два, и лишь Хаяси взял три.